-Да бросьте Сергей Сергеевич, вам по праву она вручена.
Мы поговорили с Вяземским ещё с полчаса, но было видно, что его донимают боли. Я же сам лежу на кровати, а он сидит передо мной на стуле. Так не пойдет, и я посоветовал ему пойти и прилечь на кровать. А поговорить мы всегда успеем, нам тут ещё долго вместе отдыхать. Но самым первым кто проведал меня ещё лежащего бессознания, это был Никишин. И в дальнейшем он поступал так каждый день, приходил и справлялся о моем здоровье у Прохора. Вскоре Прохор стал пропускать его ко мне, но только ненадолго. В начале, Никишин был весел и полный энергии, с большими планами на дальнейшую жизнь. Но вот в последнее время он стал замыкаться, и становился всё менее разговорчивым. И всё из-за того что его рука плохо заживала из-за раздробленной локтевой кости, и он боялся, что ему её все же отрежут ниже локтя. А после этого его карьера морского офицера пойдёт прахом я как мог его успокаивал.
-Вот что Сережа, главное что мы живы, я и ты. А твою руку наши врачи, возможно попытаются сохранить, и ты ещё станешь адмиралом. Меня вон с того света вытащили, а тут только рука. Ну а если случится худшее, то и на берегу для тебя дело найдется. Если что, я тебя к себе возьму - договорились.
-Ну как я без руки, ваше превосходительство, я так мечтал о море и вот…
-Я переговорю с нашими врачами, чтобы они сохранили тебе руку, но последнее слово за ними. (Никишину руку сохранили, сделав ещё одну операцию, по удаляв мелкие осколки, а крупные сложив, после чего рука начала понемногу заживать. За бои в Рижском заливе, ему пожалован орден Станислава третье степени с мечами. Но парня из-за покалеченной руки, списали с корабля, но перед этим присвоив следующий чин)
-Частыми гостями в моей палате, но немного попозже стали и другие офицеры из моей боевой группы, что лежали в этом же, госпитале по ранению. Приходили просто поговорить или что-то обсудить, а потом с поздравлениями по поводу наград, да и сами благодарили за представления. И так каждый день, кто-то из офицеров приходил ко мне в палату, что Прохор начал ворчать по этому поводу - мол, не дадут мне спокойно отдохнуть. А когда я начал потихоньку передвигается, то всегда кто-то из моих офицеров был рядом. А гулять я вышел дня через четыре после визита Императора. Вначале это были кратковременные выходы из палаты, потом мы перебрались в парк окружавший госпиталь, и они становились всё продолжительней. В этих прогулках меня постоянно сопровождал Прохор, и парочка офицеров и у нас всегда находилась тема с ними для разговора.