— Да сами увидите, если пожелаете, — сказала Верданди.
— А когда увидите — не пожалеете, — добавила Скульд.
— Это вам не по миру пойти, — позволила себе шутку Урд.
— А я согласен! Нам надо посовещаться. Хотелось бы знать, кого не пожалеем, — не хором, но одновременно ответили Мишка, Пермя и Илейко.
Лешему, особенно после слов Скульд, было все равно, где себя применить. До дня возможной реабилитации было еще предостаточно времени, поэтому он никуда не торопился. А в компании всегда веселее, чем одному по лесу болтаться. Тем более, когда собрались вместе такие отважные парни, на которых можно положиться.
Илейко не любил, когда давили на жалость. С одной стороны у него не так уж и много товарищей, чтоб бросать их в беде (будто бы, если бы их было много — можно было плюнуть на кого-нибудь: одним больше — одним меньше). С другой — вдруг, это товарищ Наследника. Хотя и это тоже не аргумент. Действительно, прав Пермя — надо посовещаться.
Не медля нисколько, Скульд поднялась из-за стола и скоренько убежала по направлению к дереву Иггдрасиль. Она двигалась очень грациозно и напоминала лань, наверно. Следом за ней также без лишних слов устремилась и Верданди, ее поступь была несколько тяжелее, но наблюдать за ней было очень приятно: некоторые части ее тела так ловко подпрыгивали в такт бегу, что у наблюдающих терялось дыхание. Она была похожа на женщину, потому как не существует таких животных, с кем бы можно было ее сравнить. И старуха Урд не усидела на месте. Быстро-быстро шевеля согнутыми в локтях руками, она суетливыми семенящими шагами, двигаясь как-то боком, постаралась не отстать от своих подруг. Со стороны она выглядела, как безумный краб, догоняющий воду отлива.
— Что делать-то будем? — спросил Мишка, явно озадаченный бегством Норн.
— Я так полагаю, что они уже знают, на что мы решимся после нашего совещания, — сказал Пермя.
— Как же так — даже я не могу предположить дальнейшие свои поступки, — возразил Илейко.
— Эх, наивный ты человек, — покачал головой Васильич. — Думаешь, если бы мы не пошли на выручку неведомому товарищу, сказали бы нам о нем хитрые Норны? Зачем попусту воздух сотрясать, если и так известно, что другого пути у нас нет?
— Точно, — воодушевился леший. Он очень не любил принимать какие-то решения, боясь наделать ошибок. — Вот скажи, к примеру, кем был Иисус Навин?
— Воином, — пожал плечами Илейко.
— Великим воином, — добавил Пермя. — Он Землю остановил однажды.
— Не, ну это понятно! Я про работу его, так сказать, интересуюсь.
— Пошел ты в пень, Мишка, — махнул рукой лив. — Иисус Навин был Навином, и баста!