С луки его седла свисали три жирные белки.
— А мне казалось, что вы пожалеете умирающего с голоду человека, явившегося к вам с дарами! — Он осиял Амелию широкой неотразимой улыбкой и соскочил с седла.
— Это вы-то говорите о жалости? — рассмеялась Амелия. — Что может быть вкуснее жареной белки! — Она приняла от мужчины убитую зверюшку, одобрительно оглядев ее.
Люди здесь, на границе, гордились своим охотничьим искусством оглушить белку: пулей ловко сбить возле ее головки ветку, которая при падении оглушала зверька, оставляя неиспорченными тушку и шкурку. Китти сразу заметила, что ни на одной из убитых белок нет отметины от выстрела.
— Давай я освежую и почищу их, мам! — предложила она, и Амелия с готовностью протянула ей белок.
— Нельзя ли в таком случае получить кусок мыла? — крикнул ей вслед Каллен.
— Если только вы не выбросите его на помойку! — весело откликнулась Китти.
Джозеф прокричал приветствие Каллену с поля, где пропалывал маис. Отложив в сторону тяпку и подняв с земли ружье, которое неотлучно было при нем, он подошел к роднику за хижиной. Каллен пошел ему навстречу. Опустив ладони в ледяную воду, оба тыльной стороной их провели по губам.
— Господи, какая сладкая! — удивился Каллен.
— Да, в самом деле, — подтвердил Джозеф. Они направились к хижине.
Бросив на Каллена быстрый взгляд, Джозеф осведомился:
— Ну, что скажете? Никаких признаков индейцев?
Каллен пожал плечами.
— Только обычные для этого времени года. Никаких крупных скоплений. Но это вовсе не означает, что мы застрахованы от беды!
Джозеф кивнул: поселенцы уже знали, что англичане подстрекают индейцев против них.
— Послушайте, — сказал Каллен, — не могли бы вы с Амелией и дочерьми временно пожить в форте, пока мы поточнее не разведаем обстановку?
— Я уже думал об этом, — ответил Джозеф. — Даже говорил. Но Амелия твердит, что мы приехали в Кентукки заиметь собственный дом, а не оставаться за частоколом форта.
— Но ведь это не навсегда! — настаивал Каллен. — Некоторые ведь на это пошли… Например, госпожа Портер устроилась там вместе с дочерью и мальчишками.
— Да… — вздохнул Джозеф, — но вы не знаете Амелию Джентри: если уж она что-то решила, ее никакой силой не сдвинуть с места, несмотря на всю ее миниатюрность.
Из распахнутой двери до них доносился соблазнительный запах жарившейся белки. Они поднялись на крыльцо, откуда Каллен мог видеть, как Китти накрывает на стол. Он остановил на мгновение взгляд на ее маленьких нежных руках с длинными хрупкими пальцами, показавшихся ему такими беззащитными…
— В любом случае не надейтесь на Бога… — тихо сказал он. — Будьте всегда начеку.