«Север-2» медленно поднимался вдоль отвесного склона, держась от него в пяти-шести метрах. Ближе подходить было опасно. Я понимал это и не настаивал. Тем более я уже привык различать лангустов и наблюдал за ними. Они сидели на голых камнях, прятались в расщелинах, выставляя усы, медленно передвигались на тонких длинных ножках. От всего их стада веяло спокойствием, безмятежностью. Выходит, на этих скалах им живется совсем неплохо. Но, взглянув на график распределения кислорода, полученный гидрологами накануне, я ужаснулся. На той глубине, где мы находились, кислорода почти не было! Ноль целых семь десятых миллилитра в литре. Однако лангусты, казалось, совершенно не беспокоились по поводу ничтожного содержания кислорода. Это было просто необъяснимо.
Загадочным оказалось и другое. Их было довольно много, этих желтеньких ракообразных. Чтобы прокормиться, популяции требовалось изрядное количество пищи. Но сколько я ни присматривался, я не видел, чтобы хоть один лангуст что-нибудь подбирал со дна. Да и пищи, обычной для лангустов: рыб, а также медуз, кальмаров и прочих крупных беспозвоночных, погибших и упавших на дно,— тоже не было видно. «Чем же они здесь питаются?» — раздумывал я и не находил ответа.
Тем временем Бадулин напряженно всматривался в каждую расщелину, заглядывал под каждый уступ в надежде увидеть фотокамеру или хотя бы трос. Выйти на трос — это был, пожалуй, единственный реальный шанс. Вместе с камерой утонул порядочный кусок кабель-троса длиной метров шестьсот. Если бы мы вышли на него, то не составило бы труда отыскать и фотокамеру. Но, увы! Прошел час, еще час, подводный аппарат поднялся вдоль крутого склона к вершине горы, которая оказалась плоской, как футбольное поле, хотя и не такое ровное, но троса мы так и не увидели.
— Смотрите, детский сад! — воскликнул вдруг Бадулин.
Я протиснулся к правому иллюминатору, возле которого он сидел, и заглянул в него одним глазом. Действительно, на бровке крутого склона, где начиналось «футбольное поле», на плоской серой каменной плите сидело штук тридцать маленьких, с мизинец величиной, лангустиков. А возле них, как нянька, расположился взрослый крупный лангуст. В этот момент он боднул одного из малышей, словно в наказание за провинность, и тот отскочил в сторону, задергал лапками.
Оглянувшись на Бадулина, я без всякой иронии заметил:
— Валера, а ведь ты сейчас открытие сделал.
— Какое открытие? — удивился он.
— Ты увидел молодь лангустов. А это значит, что на подводном хребте происходит полный цикл развития: здесь они живут, размножаются, здесь оседают их личинки, из которых и вырастает молодь. То есть обнаружена нормальная продуктивная популяция лангустов.