Гриша берет трос и лезет с ним в лужу, погружаясь по пояс. Потом набирает побольше воздуха и ныряет с толовой. На снегу черной змеей извивается трос.
Секунд через сорок из лужи показываются Гришина голова, плечи... Он делает ребятам знак рукой тянуть машину, а сам бежит к Сисиму обмываться. От ног его во все стороны летят ошметки грязи.
— Морж! — восхищенно произносит Володя, когда Саенко начинает плескаться в реке.
Кантата о Джеке Лондоне
У экскаватора, устало уронившего тяжелый хобот на кучу камней, сидит щупленький парнишка в матросском бушлате и уплетает колбасу, запивая молоком из бутылки. Подходит старик в фуражке лесника с дубовыми ветками на околыше. Сапоги у него густо смазаны дегтем, на плече висит двустволка.
— Хлеб да соль! — весело приветствует он парня, присаживаясь рядом.
— Ты бы мне, дед, хоть аппетит не портил! — отодвигается тот, косясь на дедовы сапоги. — Как сяду обедать, ты тут как тут. Неужели, кроме меня, язык почесать не с кем?
Ворчливый тон экскаваторщика нисколько не обескураживает старика. Он, видимо, уже привык к подобному приему. Положив ружье, он протягивает руку за книгой, лежащей на траве. Это Джек Лондон.
— Всё Жека читаешь?
Старик молча перелистывает страницы книги, старательно расправляет смятые углы, сдувает набившиеся песчинки.
— Надо бы ему Ленинскую премию дать, — пытается он втянуть парня в разговор. — В списках его почему-то нет.
— За что премию-то? — спрашивает экскаваторщик, расправившись с колбасой.
— За то, что вашего брата к нам в тайгу агитирует, — продолжает старик. — Сколько уже вас перебывало на перевале, и не один ты, смотрю, с Жеком. Надо бы, надо его премировать. Если уж не Ленинской, то хоть от начальника дороги.
Да он же, дед, буржуй! Американец! — восклицает парень. — И к тому же давно уже умер!
— Но?! — вырывается у деда. Но потом, сощурившись, он спрашивает: — Разыгрываешь опять, окаянная душа? Ну, скажи, разыгрываешь?
Товарищ за товарища
Вася Тихомиров вез на тракторе горючее.
Видит — у дороги навалена большая куча мешков со взрывчаткой. Ребята на горбу носят их на перевал.
— А ну, братва, — крикнул Вася, — сбрасывай бочки, грузи свое барахло!
Перевез им всю взрывчатку. Стемнело. А трактор у Васи без глаз.
— Как же ты теперь ночью доберешься? — забеспокоились взрывники.
— Ничего, доеду! — весело бросил Вася. — Я, как кошка, в темноте вижу!
Но не доехал. Наткнулся в чаще на какой-то валунник, подмяв толстую березу. Береза попала между гусениц, оторвала от земли трактор, и он как в капкан залетел — ни вперед, ни назад.