– Очень хорошо. – Серена стала еще спокойнее. – Тогда мы оставим этот разговор. Я вовсе не хотела тебя огорчить, Максин; я только собиралась сказать, что если ты надеялась на какие‑то отношения между вами, то… боюсь, это совершенно беспочвенные надежды.
С каждой минутой ситуация становилась все безумнее. Сквозь зубы Максин прошипела:
– Что?
– Я говорила об этом с Гаем, – невозмутимо объяснила Серена, – и он сказал, что ты абсолютно не в его вкусе.
Чтобы попасть в бухту, нужно было долго пробираться по узкому каменистому обрыву, но это того стоило. В восемь часов вечера пляжи в центре Трезайля еще были переполнены, а в Ракушечной бухте, на окраине города, не было ни души. Мало кто из туристов согласился бы удалиться на целую милю от баров и магазинов; еще меньше решилось бы идти пешком, оставив шоссе далеко позади.
И это к лучшему, думала Дженни, зато здесь Максин могла орать в свое удовольствие, не опасаясь привлечь ненужное внимание.
– …и Серена сказала: «Больше нам не о чем разговаривать». – Максин с жаром продолжала монолог, начавшийся триста футов назад. – И вышла из кухни. Хотя мне еще было что сказать, поверь!
– Но ей ты сказать не смогла и поэтому говоришь мне.
Они наконец спустились к воде; вместо камней и гальки под ногами был мелкий сухой песок. Дженни сбросила туфли и с удовольствием погрузила ступни в обволакивающее тепло.
– Вот именно! – Максин яростно смахнула волосы с лица. – Иначе я бы взорвалась! Эта женщина доведет меня до безумия!
– Но она была права, надо признать. – Дженни еще не совсем простила сестру за то, что та вломилась к ней на прошлой неделе. – Тебе нравится Гай.
– Больше нет. – Темные глаза Максин презрительно сверкнули. Потом, заметив недоверчивый взгляд сестры, она добавила: – И это не потому, что Серена сказала, будто я ему не нравлюсь. Я в любом случае не хотела бы общаться с мужчиной, который выбрал себе такую женщину, как она. Я все равно не могу понять, что он в ней нашел.
– Мы уже говорили об этом, – заметила Дженни. – Идеальная фигура, идеальное лицо…
– Ах, это! Да, физически она идеальна. Но как личность ничего из себя не представляет. Иногда кажется, что ты разговариваешь с миской фруктов.
– Ты хочешь сказать, она не так темпераментна, – усмехнулась Дженни, – как ты.
– Я хочу сказать, что ни разу не видела ее смеющейся. – Максин стерла со лба пот. – Джош вчера рассказал ей анекдот, и я голову даю на отсечение, она даже не поняла, о чем речь. И после этого она еще смеет обсуждать меня с Гаем!
Дженни попыталась скрыть волнение.