И лишь одно здание поднималось во всю свою пятидесятишестиметровую высоту над крышами одноэтажных домов. Это был Кафедральный собор, созданный архитектором Андреем Павловичем Зенковым.
...Собор, желто-розовый с белыми завитушками, стоит сегодня в центре парка имени 28 панфиловцев, возвышаясь над кронами сосен. Глубокая самостоятельность автора, его прекрасное ощущение условий, в которых .строилось — первое в этих местах! — высотное здание, нашли свое отражение в конструкции собора: деревянные рубленые стены прошиты железными болтами. «При грандиозной высоте,— писал Зенков о соборе,—он представлял собою очень гибкую конструкцию. Колокольня его качалась и гнулась, как вершина высокого дерева и работала, как гибкий брус». Землетрясение 1910 года, которое весь одноэтажный Верный превратило в развалины, словно обошло стороной творение Андрея Зенкова — второе по высоте деревянное здание в мире. Лишь погнувшийся крест напоминает о пережитом землетрясении.
...Да, надо было обладать незаурядной головой и смелостью, чтобы в злополучный 1910 год предсказывать рост города в высоту...
Мне по душе сосредоточенно-напряженная атмосфера архитектурных мастерских. Когда — пусть на макете — охватываешь весь город взглядом, возникнет как бы новый угол зрения, дающий возможность осознать особенности развития социалистического города в целом...
Город строится с мыслью о человеке сегодняшнего и, пожалуй, даже завтрашнего дня. Архитекторы исходят из тенденций нашей жизни — развитие науки, рост культуры, возрастающее время отдыха, улучшение бытовых условий и т. п. Значит, в проектах — новые здания школ, институтов, кинотеатров, стадионов, зон отдыха, новые линии общественного транспорта и, конечно, новые жилые кварталы. «Общая площадь городского жилищного фонда увеличилась против 1913 года в 8 раз, значительно улучшились жилищно-бытовые условия», — говорится в Тезисах ЦК КПСС «К 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина».
В этой цифре есть доля труда и алма-атинских градостроителей, мысли и дела которых направлены на то, чтобы создать каждому жителю города все условия для творческой жизни.
...Поток света падает на столы, чертежи, рисунки, макеты — и они из мертвых бумаг и пенопластовых кубиков превращаются в нечто живое. А может быть, не от света? От броского движения карандаша, прочертившего линию-улицу? Или оттого, что видишь в несуществующих пока белых кубиках зданий ту же «высотность», что нельзя было не заметить в городе?
Кого из алмаатинцев удивишь сегодня трех-четырехэтажными домами... если стоят они, светлые, с открытыми балконами, на каждой улице, соседствуя зачастую с одноэтажными рублеными домами прошлого? Если то там, то здесь поднимаются девятиэтажные с солнечными лоджиями жилые корпуса? Если стеклянно-бетонная призма высотного здания Дома Советов и министерств в самом центре города уже организует пространство нескольких кварталов: словно связывает воедино голубоватые изогнутые плоскости многоэтажной гостиницы «Алма-Ата», и стеклянный куб Русского драматического театра, и Дом радио, и автовокзал, и кинотеатр на площади Абая, и много других современных зданий в разных точках города.