Наконец, гипотеза существования ЭМП-систем, поддерживающих связь организмов с внешней средой и, может быть, с себе подобными. Ведь радиоволновой вид связи чрезвычайно удобен в борьбе за существование. Неужели эволюция не породила его?
Наблюдения ленинградцев
Эти и некоторые другие гипотезы как были, так и остаются гипотезами. Даже гипотезу электромагнитной ориентации птиц нельзя считать абсолютно доказанной, хотя она получила солидное экспериментальное подтверждение. Одна из самых распространенных ошибок — это ошибка обобщения. Вот в чем она заключается. Допустим, совершенно точно доказано, что, например, какой-нибудь окунь ориентируется прежде всего по ЭМП. Можно ли распространить этот вывод сразу на всех рыб или тем более на всех животных? Это неверный путь, даже если он представляется логически правильным. Ведь из того факта, что дворники вашего и соседнего дома люди, предположим, угрюмые, никто не сделает вывода, что угрюмость отличительная черта всех дворников.
Поэтому и в разговоре о влиянии ЭМП на жизнь приходится избегать широких обобщений и безусловных выводов, даже если такие выводы как бы сами собой напрашиваются.
До недавнего времени существовало еще одно обстоятельство, которое лишало многие гипотезы, так сказать, точки опоры. Логично было бы предположить, что коль скоро в организмах протекают электрические (точнее, электрохимические) процессы, то и сам организм, и его органы, его нервы генерируют ЭМП. Но вот этого-то и не было обнаружено!
Верней, не совсем так. Еще лет двадцать с лишним назад французский исследователь де Но открыл, что вокруг возбужденного нерва возникает электрическое поле. Прошло два года — и другие исследователи зафиксировали влияние электрического поля уже на расстоянии, которое вполне можно было назвать значительным — целых несколько миллиметров! А дальше произошло то, что происходит довольно часто с наблюдениями чрезвычайно тонкими, требующими не только совершенной аппаратуры, терпения и уверенности экспериментатора, но и немного удачи: все, кто ставил такие же опыты, стали их и подтверждать, и опровергать. Одни говорили: «Да, эффект есть». Другие возражали: «Простите, эффекта нет».
Так длилось более двадцати лет... И только сегодня можно наконец сказать, почему у наблюдения, которое делал де Но, оказалась столь драматичная судьба. Главная причина необычайно трудной воспроизводимости опытов крылась в том, что поля, которые пытались зарегистрировать, были чрезвычайно слабы. Кому-то, у кого были лучше приборы и и у кого опять же хватило терпения, удалось подтвердить наблюдение де Но, а кому-то — и таких оказалось больше — нет.