При этом своей раскрытой десницей проводит над головами внизу стоящих, как бы отдельно указывая каждого милосердному Судье. Невольно дрожит сердце каждого, чувствуя, что 105 вот именно он, а не кто-либо другой должен дать отчет Богу за прожитое время, за все свои дела. Не укрыться ему теперь за другими.
В храме начинается сдержанное гудение голосов, точно рой пчел поднимается с места. Прочитав первую покаянную молитву, отец Иоанн заявляет, что ее нужно «протолковать», и продолжает свое поучение. Говорит без тетрадки, просто безо всяких ораторских приемов, но с внутренней силой и властью.
— Братия, ах, как силен грех! Грехи — это воры, разбойники, которые постоянно обкрадывают нас. Они облекаются обыкновенно в благородные, заманчивые одежды, обольщают нас и делают бедняками пред Богом и даже врагами Его. Кто из нас без грехов? Кто не горд? Кто не честолюбив? Кто не обижал друга? Кто не оболгал ближнего своего?..
Какое-то особенное настроение, незримо откуда-то сходившее в души слушателей, начало овладевать толпой. Сначала слышались то там, то здесь лишь легкие вздохи; то там, то здесь можно было наблюдать медленно катившуюся слезу по лицу умиленного слушателя. Но чем дальше шло время, тем больше можно было слышать глубоких вздохов и видеть слезы. А отец Иоанн, видя их, о них-то больше всего и напоминал в своем поучении.
И я что-то необыкновенное стал ощущать в себе. Откуда-то, из какой-то неведомой глубины души что-то начало подниматься во мне, охватывая все мое существо. Сзади меня и напротив, на правом клиросе, стояли доселе, по-видимому, равнодушные, более любопытствующие люди. Но вот и они преклоняют колена и проливают слезы. И у меня растеплилось сердце черствое, огрубелое. Скатилась слеза и у меня... А что творилось в это время в народе! Со всех сторон кричали:
— Батюшка, прости! Батюшка, помилуй! Все мы грешники, помолись за нас!
Море голов бушевало. Стало так шумно, что больше ничего не было слышно из речи отца Иоанна. Он властно кричал:
— Тише, тише, слушайте! — и начинает слова второй молитвы. — Ей, Владыко человеколюбче, Господи, услыши нас, молящихся Тебе... и яко многомилостив, прости им все согрешения и вечные муки избави...
С глубоким чувством и выразительностью прочитав эту молитву, отец Иоанн снова начал «толковать» ее. Он говорил о том, что в жизни нам дано очень много времени одуматься, чтобы мы поскорбели, погоревали, поплакали о душе своей. Но люди ленятся, не хотят заботиться о душе своей, не хотят бороться с грехами, которые, как разбойники, врываются в душу. Господь Бог все делает для любящих Его, а которые дерзко отталкивают десницу Божию — не желают сами себе добра, сами идут на погибель. А без Бога мы и одной секунды существовать не можем: своей жизнью, дыханием, воздухом, которым дышим, солнечным светом, пищей, питием — всем обязаны мы Христу. Мы Его неоплатные должники...