Алмаз Чингисхана (Городников) - страница 66
В падении с обрыва ружья потащили веревку книзу, гулко застучали по скальным неровностям, и одно их них от удара о стену пальнуло. Борис вовремя извернулся и отскочил под уклон нижней части стены: пуля разбила полоску щебня в том самом месте, где он стоял перед этим. Ружья зависли, болтались над ним и Настей, а собаки выглядывали сверху, надрывались лаем удовлетворения, как если бы загнали в западню своего злейшего врага и были уверены, что тому не уйти. В подтверждение худших опасений Бориса в теснине появились одетые в грубые обтрёпанные халаты воины рода, человек десять, которые быстро пробирались по каменистому дну. Он схватил девушку за руку, увлек за собою в другую сторону. Однако пробежать им удалось не больше сотни шагов. Из-за заворота навстречу вышли трое лучников с натянутыми тетивами охотничьих луков. Сабля Бориса, будто сама собой выпрыгнула из ножен, в невероятном мелькании сбила одну свистящую на лету стрелу, другую, третью. Сверху обрыва раздался гортанный недовольный выкрик, и лучники больше не стреляли. Но из засады выскочили другие воины и, обнажив сабли, кинулись на беглецов, надрывая глотки победным рёвом, который заполнил теснину, разнёсся по ней многочисленными отзвуками. Отступать было некуда, так как сзади приближались, шумели их узкоглазые сородичи. Борис подтолкнул девушку в углубление в стене, прикрыл его своим телом и приготовился драться насмерть. В левой руке он сжал охотничий нож, правой направил к противникам смертоносное жало сабли.
Оба отряда монголов встретились напротив беглецов, выстроились плотным, ощетинивающимся разным оружием полукольцом, наглядно показывая, что преследуемым ими мужчине и девушке уже не вырваться из окружения. Но грозный облик Бориса лишал храбрости самых ловких воинов. Наслышанные о его подвигах, они не решались напасть первыми.
Сзади воинов раздался суровый возглас приказа, и они расступились перед средним сыном главы рода вождей племени. По знаку вскинутой им руки, дополненному новым распоряжением, воины беспорядочно рассыпались, открыли Бориса трём лучникам и стали подбирать щебень и камни. Лучники с разных мест полукольца целили противнику прямо во вздувшиеся от напряжения мышц грудь и живот, как будто именно в изображении дракона была его жизненная сила, а остальные изготовились забрасывать его камнями.
– Ты не сможешь отбить и камни и три стрелы, если их выпустить разом, – предупредил его средний сын главы рода.
Он ждал, пока Борис поймет всю безвыходность своего положения.
Борис, наконец, медленно опустил саблю, отбросил ее и нож в стороны. Они звякнули о камни, и их тут же подобрали. Он сложил руки на груди, давая понять, что не сдался, а вынужденно подчинился обстоятельствам, и невольно вызвал уважение у приближающихся к нему вооружённых преследователей.