— Нет-нет, не умирай! — всхлипнула Мюриэл. — Я не дам тебе умереть! Не надо!
Отчаяние и боль, прозвучавшие в ее голосе, отозвались в Мэтте всплеском сочувствия. Желая утешить и успокоить бедняжку, он потянулся к Мюриэл, но был остановлен тонкой металлической цепочкой, приковавшей его к изголовью кровати.
— Черт! — выругался вполголоса Мэтт.
— Это моя вина, — пробормотала Мюриэл. — Это я... я... — Мучительный стон сменился плачем, слезы текли по ее щекам, поблескивая в падающей из-за двери ванной полоске света. — Не уходи...
Мэтту не хотелось будить ее, но и оставлять женщину с явившимися из тьмы прошлого демонов было выше его сил. Раздраженный своей неспособностью дотянуться до нее, Мэтт воспользовался единственный доступным средством — голосом.
— Мюриэл! — позвал он, произнеся имя громко и твердо, чтобы выхватить ее из объятий кошмара.
Она вздрогнула и резко села. Ее грудь беспокойно вздымалась, пальцы сжимали край простыни, взгляд метался по комнате, безуспешно стараясь зацепиться за что-то знакомое.
— Милая, — тихо сказал Мэтт, боясь напугать ее еще больше. — Милая, ты в порядке?
Мюриэл нахмурилась и медленно повернулась к нему. Он видел, что ее глаза открыты, но в них не было осмысленности.
— Росс? — негромко и неуверенно спросила Мюриэл. — Росс, это ты? — В ее голосе странным образом сплелись надежда, смятение и неуверенность. — Ты жив, Росс?
Мэтт не имел ни малейшего понятия о том, кто такой Росс. Наверное, не муж и не приятель, потому что Мюриэл отрицала существование и того, и другого. Судя по остекленелому взгляду и озадаченному выражению лица, она еще не проснулась окончательно. Мэтт решил, что будить ее, пожалуй, не стоит, а лучше попытаться успокоить и позволить снова уснуть. Возможно, кошмар уже не вернется, а утром Мюриэл ничего не вспомнит. Ему приходилось читать о подобных случаях, причиной которых чаще всего служили сильные эмоциональные потрясения.
— Это я.
Ему не хотелось становиться самозванцем — пусть уж делает выводы сама: по крайней мере, у нее не будет повода обвинять его в обмане.
— Все в порядке.
Мюриэл слабо улыбнулась.
— Ты все-таки не умер.
В ее голосе прозвучало такое облегчение, словно с плеч Мюриэл свалилась многотонная гора, словно она избавилась от невыносимой муки. Мэтт почти физически ощутил перемену в ее психическом состоянии. Должно быть, Мюриэл отчаянно хотела, чтобы этот самый Росс был жив. Не исключено, что именно его смерть стала причиной ее эмоциональной нестабильности.
Мэтт не хотел ее обманывать, но не мог и не дать ей утешения.