Гиена отодвинулась от меня и довольно сощурилась. Выдержала паузу. Затем её затрясло и, наконец, она просто прыснула со смеху.
- Дура! Полосатая дура. Как будто нам нужна твоя рыжая шкура, с полным отсутствием манер и даже понятием о воинской чести!
- Вот кто бы говорил о воинской чести, - пробурчала я, не на шутку обидевшись, - уж не предательница точно!
Смех Грейс оборвался. Глаза гиены потемнели.
- Ты, мерзавка. – Сквозь зубы, глухо, но отчётливо стала цедить она, отводя руку с кинжалом в сторону. – Не тебе нас судить. Ты всего лишь ребёнок, ничегошеньки не знающий об этом мире…
Чьи-то руки-лапы схватили меня за руки, не давая брыкаться. Гиена взмахнула блеснувшим в свете лун оружием…
Отчаяние придало мне силы. Я резко подалась вперёд, и, дотянувшись-таки до разбойницы… укусила её за нос!
Она взвыла, инстинктивно отшатнувшись, а я, действуя интуитивно, ухитрилась лягнуться куда-то вбок (судя по сдавленному хрипу – попала!), затем бросилась в другую сторону, сбив с ног того, кто удерживал мою вторую руку. Освободившись, я, не будь дурой, вскочила на ноги и… оказалась в окружении сразу нескольких голодно скалящихся морд, подступивших ко мне с клинками наголо.
- Это не бегство, а тактическое отступление! – торопливо пробормотала я, невообразимым образом в два прыжка взлетая на вершину ближайшего дерева, о которое мою шкурку уже потёрла Грейс.
Оказавшись на высоте нескольких метров над землёй, я крепко обхватила руками и ногами кривой ствол и только тут позволила себе перевести дух. Взглянула вниз, дабы оценить силы врагов.
А их оказалось много, этих сил-то. Аж пятеро, включая двоих поднимающихся с земли – и отнюдь не молча. Но на моё просто парадоксальное везение, двое из них щеголяли собачьими или шакальими мордами. Ещё один имел крысиную рожу, у одного были ослиные уши…
А вот последний был котом. Пумой, если быть точной. И его единогласно послали ко мне, по указанию ругающейся на чём свет стоит Грейс, свершать «правосудие». Мамочка-а…
У него было два недлинных клинка, которые он, карабкаясь ко мне, спрятал за спину. Я отдавала себе отчёт в том, что едва у него освободятся руки, меня уже ничто не спасёт. Поэтому, едва он встал ногами на сук прямо подо мной и потянулся за оружием, я вцепилась в его ладони мёртвой хваткой! Горный лев недовольно зарычал и попытался освободиться. Но не так просто было отодрать меня, полубезумную от страха. Тогда он сменил тактику и стал пытаться сбросить меня к своим сообщникам. Цепляться ногами за ветки, пусть даже когтями, было неудобно, и я медленно, но верно, теряла равновесие…