Я пыталась успокоить плачущую дочь, одновременно ощупывая её маленькое тельце. Вроде ничего не сломал, но если она умрёт, то убийце мало не покажется. И плевать, что он гораздо сильнее. От перенесённого шока меня затрясло, прижав Рысь к груди, я гладила её, даже не пытаясь сдержать текущие из глаз слезы.
— Ничего, малышка, ничего, родная. Теперь всё хорошо будет, ничего эта тварь тебе больше не сделает.
Спустившись вниз только для того, чтобы забрать корзинку с Димой, залезла обратно и просидела на крыше до глубокой ночи. После происшествия отгороженная комнатка казалась слабой защитой, ведь проломить стену оборотню вряд ли составит труда. Только когда пошёл дождь, я спряталась под навесом, но и то — исключительно потому, что боялась простудить детей.
На следующий день, когда наш плот причалил к берегу, я объявила, что никуда с него не уйду и, забрав детей, снова залезла с ними на крышу. Там и сидела несколько часов, пока не вернулся Игорь.
— Пантера, с тобой Марк поговорить хочет, — сказал он.
— Обойдётся! — огрызнулась я. Вот кого-кого, а этого убийцу недоделанного мне меньше всего сейчас видеть хочется.
— Но он очень-очень просил, — с намёком потянул математик.
Я одарила его хмурым взглядом: вроде ведь в курсе произошедшего, неужели не понимает, что я не готова к этому разговору.
— Никуда я не пойду.
— Послушай, вам ведь надо выяснить отношения. К тому же, если ты не захочешь поговорить, он может сам сюда прийти…
Последний аргумент заставил меня передумать. Уж лучше я к нему, чем он сюда.
— Игорь, залезай ко мне, детей посторожи, — попросила я.
— Ну знаешь, я не обезьяна, лучше ты их сюда принеси, тогда с удовольствием, — попытался отказаться он.
— Игорь, ну пожалуйста, а то я никуда не пойду.
— Ладно-ладно, успокойся, — вздохнул математик и полез на крышу. — Не понимаю, почему нельзя их спустить…
— Здесь Марку их достать труднее будет.
— Во время вашего с ним разговора? — укоризненно спросил Игорь, усаживаясь понадёжнее. — Иди, я постерегу.
— Только не спускай, — предупредила я и, узнав, где сейчас оборотень, направилась в его сторону.
Марк ждал меня за пределами лагеря, сидя на берегу и обрывая вокруг себя травинки.
— Ну, чего тебе? — хмуро спросила я, держась на достаточном расстоянии, чтобы в случае чего сделать ноги.
— Прости. Я не хотел, — слова прозвучали глухо. — Сам не знаю, как так получилось.
— Ты просишь прощения за то, что чуть не убил моего ребёнка?! — взъярилась я, после чего замолчала, тяжело дыша и пытаясь взять себя в руки, и уже тише продолжила. — Неужели ты правда считаешь, что хоть одна мать сможет это простить?