без кавычек должен был восстановить себя в правах, и специальное уточнение
патриот Родины в этом смысле оказалось не лишним. В начале XIX века, когда сочетание возникло, оно звучало иначе:
патриот Отечества. Герои пьес А. Островского пытались «перевести» его на язык московского Зарядья: «патриот своего Отечества». Своего, а не чужого. Чужое слово, став русским, «расширило» свое значение, но став современным, потребовало уточнений.
Иностранные слова постепенно расширяли свои значения и в сочетаниях типа народная демократия, коллега по профессии, реальная действительность… А ведь когда-то и они казались «маслом масляным». Так кто же может взять на себя смелость и запретить сочетания служба сервиса или памятный сувенир? Ведь со временем и в них может развиться какой-то, скрытый от нас сегодня, смысл. Потому что, совпадая в значении слов, русский и чужой вариант не совпадают в содержании понятия, скрытого за ними, а слово… слово живет для того, чтобы оттачивать нашу мысль в понятии — образе — слове.
Подобных выражений много (мысль не дремлет, выражения множатся): ностальгия по Родине, практическая деятельность, да заодно уж и проливной ливень, напоминающий и будний день, и сегодняшний день. Ностальгия — это тоска по родине, практика — и без того деятельность. Однако вместе с тем сочетания отражают и естественное развитие образа, заключенного в имени, образа, который как-то забылся.
Неоспоримый факт, непреложный факт, реальный факт — что это, как не факт действительности? Правда, реальный факт понять трудно, настолько уж и само сочетание кажется вычурным. Факт — действительное, неоспоримое событие, поэтому реальный факт, факт реальности, действительный факт являются такими же странными повторениями. Однако слово факт может уже вступать в соединение с самыми разными словами. Как только слово выскальзывает из жесткого «двойного» сочетания, похожего на тавтологию, вступает в употребление с другими словами, так оно уже никого не удивляет. Чернила стали не только черными, но и красными, зелеными. Информационное сообщение тоже кажется повтором, однако информационным теперь является не только сообщение, но и бюро, карта, план, — и слово изменило свои значения, став термином.
Тем не менее вот неоспоримый факт: подобные тавтологии рождаются каждый день. Это горнило, в котором разговорная речь выковывает новые образы и понятия. Неопытные или неумелые авторы, пользуясь этим, порождают чахлые метафоры, очень поверхностно развивая образ, какой им чудится в слове. Создают пустышку, штамп, и если их много, они могут опорочить и самый ход мысли, ищущей в тавтологиях нового смысла. Вовремя остановиться! Да и зачем бумагу переводить —