– Мудрецы! Своей жадностью вы чуть не погубили нас всех! Понятно, почему никто не останавливается здесь. Золотой бархан погубил немало людей, жаждущих золота. Как я мог забыть! Но это были купцы, бродяги, разбойники. Как вы, вы – называющие себя адельфами, могли прельститься золотом керкопов?!
Эти упреки отправлялись в адрес Флои и Хариса, которым защищаться было нечем. Харис виновато вертел головой, оглядываясь как бы в поисках врагов, а откашлявшаяся Флоя попыталась что-то возразить, но остановилась перед обличающим взглядом хранительницы:
– Тебе лучше помолчать, Флоя. Выбрось эти сокровища, из-за которых мы все чуть не остались в песках. Мечтательница! Золото на дороге не валяется!
Флоя обиженно смолкла и высыпала все содержимое мешочка. К ее удивлению там оказались не золото и самоцветы, а желтый песок пустыни. Уразумев подлинную цену золота керкопов, вывернул карманы и Харис.
Воду набирать не стали. Она могла быть отравлена.
Садясь в повозку, Марк увидел, что на левой ладони хранительницы кровоточат несколько рваных ран. Две тоненькие струйки крови медленно ползли по ее запястью под широкие рукава одежд.
– Перевязать? – предложил Марк.
– Не надо! – сухо ответила хранительница, выливая на рану целебный елей, флакон с которым оказался в ее походной сумке. – К утру все пройдет. А у тебя ухо в крови. Дай, промою.
Флоя тихо плакала, не то от пережитого шока, не то от упрека Никты. Хранительница обняла ее, зашептав:
– Все, все, не плачь, все кончилось, – и голос ее стал необыкновенно мягким.
Ужинали под звездным небом у слабенького костра, разведенного Харисом из сухого саксаула, отъехав подальше от опасного места. Во время еды все напряженно молчали. Марк чувствовал в душе неприятный осадок вины за то, что польстился на дармовое золото, смалодушничал во время боя и не смог достойно защитить друзей. Кроме того, его слегка подташнивало. Ему за всю жизнь не приходилось убивать существо больше комара, и тот момент, когда из разрубленных Логосом керкопов брызнула черная кровь, он вспоминал с отвращением.
– Мы с Маркосом будем сторожить по очереди, – заключил Харис после ужина. – Керкопы могут вернуться.
– Они не вернутся, – сурово выговорил епископ, явно на что-то намекая. – Они нападают только на того, кто охвачен алчностью.
– Мало ли других опасностей в Желтых песках? – тихо сказал Харис, смутившись так сильно, что Марку стало его жаль.
– Те керкопы, которых мы поразили... они мертвы? – спросил Марк.
– Керкопы – это те же даймоны. Даймона невозможно убить, – нехотя ответил епископ. – Они всегда восстают снова. Вопрос только во времени: восстанет пораженный даймон через год или через тысячелетие. Их природа нам мало известна. Знаем только, что даймоны связаны одновременно с живительной для них энергией людского греха и умерщвляющей силой преисподней. Люди сами способствуют их рождению и росту своими грехами. Народы часто заключают мир с даймонами, но этим только придают им сил, ибо любой договор со злом – это тоже грех. Мы сами являемся причиной своих страданий.