Из памяти не уходила стрела с черной ленточкой. Покушение? Предупреждение? Намек? Кто это мог быть? Посланник черной колдуньи Амарты, однажды покушавшейся на его жизнь? Но в прошлый раз она это сделала открыто. Она желала видеть его предсмертный взгляд, об этом ясно говорили ее глаза, преисполненные глубоко личной ненавистью. Так зачем же ей наемник? С ее-то смертельным искусством черной магии! Яннес? А ему зачем? Он и так победил Седьмого миротворца на Светлой арене. Да и не таков этот тип, чтобы убивать соперника стрелой в спину. Кто-то из слуг Темного Владыки Хадамарта? Вдруг они боятся Седьмого миротворца из-за того самого пророчества? Тут может быть целая вереница версий, вплоть до высказанной епископом, что стрела с черной ленточкой – чья-то глупая шутка. Ох, хорошо бы, если так.
– Маркос… – раздался сзади голос Флои, приглушенный и заговорщицкий.
– А? Чего тебе?
– Весь день хотела тебе сказать… – она зашептала над самым ухом. – Во время путешествия с караваном из Мелиса… я заметила среди купцов… архиепископа Ипокрита.
– А-а, помню, помню, – махнул рукой Марк, припоминая, как встретили Седьмого миротворца в Сонной дубраве, после того как там побывал Ипокрит. – Ну и что, может, у него родственники в Анфее?
– Да нет же, погоди. Я подслушала его разговор… я говорила Харису, но он не слушал. Говорит, я много себе воображаю. Но я слышала точно: Ипокрит говорил со странной женщиной, которая, несмотря на ужасную жару, скрывалась под черной мантией. Ипокрит опасается, что Седьмой миротворец возмутит спокойствие в Анфее, а потому, говорит, он добился от Совета епископов Морфелона письменного указа. Благодаря этому указу, говорил он, ни один храм, ни одна аделианская община не имеет права содействовать тебе без согласия представителя Совета. То есть, его, Ипокрита!
– Вот как? – удивился Марк. – Чем же я насолил этому старикашке?
– Это еще не все! – возбужденно проговорила Флоя. – Та странная женщина рассмеялась и, ты не поверишь, я узнала колдунью Амарту! Она сказала Ипокриту, что его усилия излишни. Она… она заявила что-то страшное… что Седьмой миротворец надежно скован цепями безликого!
Марк обомлел. Амарта. Ипокрит. Цепи безликого. Голова пошла кругом. Он почувствовал, что больше не может терпеть сужающийся вокруг него заговор.
Он бросился в дом, поднялся на второй этаж в комнату епископа и стал говорить. Его прорвало. Он говорил все, о чем боялся рассказать раньше: о странных голосах перед появлением в Каллирое, о намеках Яннеса, о подобных словах Амарты, которые подслушала Флоя. Он упустил только новость об Ипокрите, зная, что епископ не поверит в его сговор с колдунами. Епископ слушал внимательно, с интересом и спокойствием, видимо, не считая эти сведения слишком тревожными. Когда Марк закончил, епископ неспешно заговорил: