Свердлов был человеком кристальной чистоты и брал деньги не себе, а партии. Придётся вдруг опять уходить в подполье — тогда и пригодятся николаевские десяточки, ювелирные изделия с драгоценными камнями, паспорта… А что партия про это ничего не знала и про сейф надолго забыла, так это бывает. Говорят, до сих пор в столице многие здания стоят заминированными. Их тогда, в сорок первом, на случай сдачи Москвы гитлеровцам соответствующим образом подготовили. На страх агрессору. А потом то ли всё было настолько секретно, то ли ответственные люди в войну погибли, но даже в фундаменте знаменитой гостиницы тонну взрывчатки отыскали, и когда – в двадцать первом веке! Это мне районный парикмахер говорил за верное. А тут какой-то центнер золота. Ну, два центнера. В масштабах первых месяцев экспроприации экспроприаторов величина значительная, но вряд ли рекордная. Такова первая версия.
Другая мне ближе: конечно, Свердлов брал золото не для себя: бежать с пудами золота даже и не практично, иное дело — бриллианты. Свердлов брал золото для партии, вернее, для блага партии. Разница есть. Много оказалось в партии людей случайных, людей примазавшихся. Откровенных мерзавцев. Молва даже приписывает Вождю слова о том, что иной мерзавец полезен Революции именно тем, что он мерзавец. Но как избавиться от мерзавца после того, как польза его исчерпается? А вдруг за это время мерзавец войдёт в силу и сам захочет избавиться от кого-нибудь? Ему, мерзавцу, это ведь раз плюнуть – избавиться-то. Навыки есть, моральных препон – никаких. Вот и готовил Яков Михайлович отряд верных, умелых и отчаянных людей, готовых чистить революцию от мерзавцев любого ранга. Для этого и паспорта, для этого и золото. Всякое дело идёт веселее, если нет перебоев в финансировании.
Что важно, люди эти (числом, думаю, не более дюжины, а лучше бы человека три-четыре, иначе вероятность предательства слишком велика) должны были быть подотчётны лично ему, повиноваться лично ему и выполнять приказы, отданные исключительно им. Чтобы в случае чего партия оставалась чистой, а вина на авантюрные действия легла на преданного, но склонного к перегибам Свердлова. Ну, может, и другие планы были у Свердлова, в чужую голову не влезешь, тем более в чужую мёртвую голову. Потому что Яков Михайлович в марте девятнадцатого года внезапно умер. Инфекция тому виной или кто-то создал свой отряд боевых революционных чистильщиков и опередил товарища Свердлова — вопрос среди парикмахеров спорный. Но сам факт, что сейф, набитый сокровищами, отыскался лишь случайно, позволяет, создавая новый учебник истории, использовать и бритву, и ножницы, и одеколон.