– Простите, – влез в разговор медленно приходящий в себя Ламермур. – Из чьего числа? Кто такие у вас драбаданы?
– Видите ли, – с возможной мягкостью объяснил ему вулканщик. – На экскурсию в этот сектор галактики отправились несколько групп из различных школ. Так вот, драбаданы – учащиеся спецшколы…
– Не может быть! – завопил Ламермур, ежась под уничтожающими взглядами окружающих.
– Неужели нормальные люди, будучи в здравом уме и твердой памяти, станут заявлять об исключительности своего народа перед другими? – И под взглядом больших округлых изжелта-багровых глаз вулканщика все присутствующие понурили головы.
Тем временем приглашенные моим папашей племена одним могучим ударом стукнули по драбаданам так, что те бросили и поселок, и прикарманенные ими аккумуляторы, помчались в дальние леса и долго оглашали окрестности своими стенаниями. Все это произошло настолько быстро, что когда Ниф-Ниф вернулся из стратосферы, где он заботливо собирал своих чад (все до единого успели удрать с проветриваемого звездолета), – он обнаружил, что остался последним драбаданином в городе. Но я его в обиду не дал, предложил поселиться у себя и с той поры и по сей день он проживает в моем палисаднике.
На следующий день в консульстве собрались лучшие люди города, руководители комбината и лабораторий, ученые и производственники; собрались, чтобы поглядеть Ламермуру в глаза и обсудить восстановление нормальной жизни в поселке и на планете. К моему другу вернулась былая самоуверенность. Он не отрицал своей вины, но и не посыпал главу пеплом. То, что филумбриджийцы сами оказались пришельцами на планете и не предъявляли на нее никаких претензий, по его словам, оказалось громадной удачей.
– Только не надо раздувать шум из этой дурацкой истории с хабарийцами! – нервно восклицал он. – Если бы вы знали, какое сейчас напряженное внешнеполитическое положение у планет Интерспейса… В конце концов, никто ведь не пострадал, кроме меня, так что будем считать, что я уже понес заслуженное наказание.
– А Гольц с Баськой?! – рявкнул Шунбром. – Это они Зеленому мозги набекрень скрутили!
– Ах, оставьте, – поморщился Сигельский. – Увольте своего зама за развал работы, а я свою секретаршу – за аморальное поведение, вот и будет им вечная кара по гроб жизни. Меня волнует другое: как нам быть со статусом независимой территории?
– Его нам ни в коем случае терять нельзя! – зашумели собравшиеся.
– В конце концов, в независимом государстве такие дела можно творить…
– Одни уже натворили.
– Так то ж нелюди.
– А люди, думаешь, лучше?