«О Ричарде Шарпе замолвите слово…»

Владис. Танкевич

О РИЧАРДЕ ШАРПЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО…

(Ричард Шарп и его время глазами дилетанта)

Предисловие научного редактора

Составители предисловий – наинесчастнейшие существа во вселенной. Поставьте себя на их место – и Вы со мной согласитесь: близится срок сдачи статьи, аванс за которую давно прогулян, а книга (казавшаяся ввиду получения аванса априори мудрейшей из всех книг мира) после прочтения вызывает дрожь отвращения, и единственное предисловие, просящееся на бумагу, состоит из пяти букв, но издательству в качестве рецензии вряд ли подойдёт. Рецензенты – люди порядочные, раз деньги взяты «за похвалить» – надо отрабатывать… Впрочем, авторы предисловий не только порядочные, но ещё и хитрые люди, а потому придумали беспроигрышный манёвр, и теперь вертят мнением читателей о книгах, как хотят, в полном соответствии с бессмертной заповедью штандартенфюрера Штирлица: «Запоминается последняя фраза». Нравится – сначала ругаем, под конец хвалим; не нравится – наоборот: сначала льём елей, а под конец добавляем пару капель яда, - и желание знакомиться с авторским текстом у читателя вянет, как фиалка на морозе.

Мне, по счастью, прибегать к подобным ухищрениям необходимости нет. Творение г.Танкевича  мне понравилось. Тем не менее, традиция есть традиция, а потому начну с того, что не понравилось.

Книга «О Ричарде Шарпе замолвите слово…» не является сугубо научным произведением, и написана отнюдь не историком, чем и обуславливается чрезмерно критичное отношение автора к роли Англии в разгроме Наполеона. Хотя местами скепсис г.Танкевича помогает объективно взглянуть на вещи, но не надо всё же забывать и о том, что  именно Англия (исключая краткий период Амьенского мира 1802 года) была вдохновителем и организатором всех семи антиреволюционных и антинаполеоновских коалиций. Особенно резкой оценки автора удостоился герцог Веллингтон, что, по моему глубокому убеждению, не совсем справедливо. Если сравнивать Артура Уэлсли с его современниками-полководцами, нельзя не признать, что к нему очень часто применимо будет слово «единственный». Единственный, кто, несмотря на хлёсткие и презрительные высказывания о солдатах, берёг их и в ряде сражений, в том числе и при Ватерлоо, старался так расположить войска (как правило, на стороне холма, не обращенной к неприятелю), чтобы избежать ненужных потерь от вражеского артиллерийского огня (яркий и весьма характерный пример противоположного - потери Преображенского и Семеновского полков при Бородино. Гвардейцы так и не вступили в бой с врагом, но при этом понесли значительные потери от огня французской артиллерии, мужественно выстояв под ним несколько часов). Единственный, кто разбил армию Наполеона в сражении (а не заставил ее отступить, как это было под Малоярославцем или Лейпцигом). Причём, разбил в точном соответствии с планом, успех которого базировался на обходном манёвре союзника-Блюхера.