— С Жискаром. Ну и что? Он же не мог ничего вам сделать.
— Я знаю, но он нервировал меня и каким-то образом смирял.
— Ладно, директор, это неважно, — сказал Д. Ж. Он уже оделся и придвинул к собеседнику поднос с завтраком.
— Кофе ещё горячий, берите булочку и джем. Всё прошло хорошо. Не думаю, что публика преисполнится любовью к космонитам и испортит нашу политику. Случившееся даже может пойти нам на пользу. Если космониты узнают, к чему она призывала, партия Фастольфа может усилиться. Несмотря на то что Фастольф умер, партия его жива, и нам нужно поддержать её политику умеренности.
— Я думаю о том, — сказал Пандарал, — что через пять месяцев соберётся Всепоселенческий конгресс и я услышу множество ядовитых намеков на умиротворение Бейлимира и на любовь его жителей к космонитке. — И угрюмо добавил: — Чем меньше планета, тем больше на ней ястребов.
— А вы найдите на это достойный ответ, — посоветовал Д. Ж. — На публике держитесь по-государственному, а их отведите в сторонку, посмотрите прямо в глаза и скажите, что в Бейлимире свобода слова и мы намерены поддерживать её и в дальнейшем. Скажите им, что Бейлимир принимает близко к сердцу интересы Земли, но, если какая-нибудь планета захочет доказать большую преданность Земле тем, что объявит войну космонитам, Бейлимир будет с интересом наблюдать, но и только. Такое заявление заткнет им глотки.
— Ой, нет, — с тревогой сказал Пандарал. — Об этом может стать известно, уж тогда так завоняет…
— К сожалению, вы правы. Впрочем, не думайте об этом и не позволяйте этим безмозглым горлопанам уговорить вас.
Пандарал вздохнул:
— Я полагаю, что мы справимся, но прошлый вечер сорвал все наши планы. Вот о чём я жалею.
— Какие планы?
— Когда вы уехали с Авроры на Солярию, за вами последовали два аврорианских корабля. Вы об этом знали?
— Нет, но предполагал что-то в этом роде, — равнодушно ответил Д. Ж. — Именно по этой причине я и старался попасть на Солярию обходным путем.
— Один из аврорианских кораблей приземлился на Солярии в нескольких тысячах километров от вас, так что он, похоже, не собирался следить за вами, а второй остался на орбите.
— Разумно. Я бы сделал то же самое, если бы имел в своем распоряжении второй корабль.
— Приземлившийся второй корабль был уничтожен в считаные часы. Тот, что остался на орбите, сообщил об этом и получил приказ вернуться. Торговая мониторная станция перехватила его сообщение и передала нам.
— Оно было некодированным?
— Нет, конечно, кодированным, но мы раскрыли код.
Д. Ж. задумчиво кивнул:
— Очень интересно. Я полагаю, у них на борту не было никого, кто говорил бы по-соляриански.