Отец сдался. С женой-ведьмой ему приходилось и не на такие жертвы идти, так что, пыхтя от недовольства, он все же забрался на соседнюю ветку.
— Ох, главное, чтобы никто этого не увидел! — вздохнул мужчина. — И чего ты себя вдруг белкой представила?
— Ничего, — не хотела признаваться она.
— Я же вижу, что с моей дочерью что-то происходит. Делись.
— Нечем. — Горько улыбнулась Даниэла.
— Тогда я поделюсь с тобой. — Пользуясь, тем, что с дерева дочь никуда не денется завел разговор он. — Даня, меня волнует то, что ты до сих пор не помирилась с Митей. Знаю, он плохо поступил. И я бы отлупил его ремнем… Но, если я смог его простить, и ты должна!
— Пап! — воспротивилась дочь. — Он утаил важный факт! Вы оба могли умереть! Я видеть его не хочу!
— Не один он знал о событиях, — ошарашил отце. — Патриция видела будущее, и тоже молчала.
— И ты с ней разговариваешь? — ужаснулась дочь.
— Ну, — затянул отец, загибая пальцы. — Она нашла аргументы, чтобы мы помирились. Сказала, что видела счастливый финал.
— И ты поверил?
— После того, как в нашу ссору вмешался Таван — да! — признался отец. — А теперь не спорь со мной и послушай. Митя знал, что ты примешь правильное решение, и спасешь нас, потому пытался скорее направить тебя на правильный путь. Если бы вы нашли камень раньше, многого можно было бы избежать. Но все итак хорошо закончилось. Ты у меня молодец!
Поцеловал ее в лоб он.
— А теперь… Я на дерево залез? Вот и ты сделай мне приятное!
Пока Дуня размышляла над тем, каким будет требование отца, объявился дядя Кай.
— Даниэль! — позвал он, и отец от неожиданность рухнул вниз. Упал на спину, ушибив копчик. Выругался по-русски, как его жена. Телохранитель выпучил глаза, стараясь подавить смех от комичной ситуации. Глава быстро вскочил, очистил вещи от листьев и травы, привел себя в порядок. Огляделся, не найдя зрителей этого компрометирующего события.
— Всех, кто видел — уничтожь! — приказал он избавиться от свидетелей падения главы.
— И эту? — ткнул пальцем вверх Кай, намекая на дочь.
— Не. Эту в угол и ремнем… — предложил отец.
— Папа! — укорила его дочь.
— Ладно. Без ремня. Купи ей билет в Украину. Завтра!
Уже через месяц Жан и Даниэла снова стояли в аэропорту, опять прощались с родителями. Только у девушки не было той уверенности, которая раньше наполняла ее. Она чувствовала, как при каждом шаге, мышцы в ногах дрожали. В самолете стало еще хуже. Жан смеялся с нее, обзывал трусихой.
Встречали их Алина и Митя. Если девушка бросилась своему суженому на шею, то Дуня робко осталась стоять на месте. Она смотрела на брата и не хотела идти к нему. А он тоже не двигался. Все еще чувствуя за собой вину ждал, когда на него набросятся с обвинениями, криками: "Ненавижу тебя!". Но сестра, словно повзрослела за это время, была очень сдержанной.