— А как тут отреагируешь?.. На что тут реагировать? — хохочет Дед. — У нее в голове помутилось, потому что внимания мало… — И он чуть тише добавляет: — Знаете, что я подумал? Отдраить ее хорошенько надо. С ней как с пушкой надо — почистишь хорошенько, она и стрелять будет как надо. За всем уход нужен!
— Успокойтесь, соседи, — говорит Алекс и смотрит на меня. — Поединок, честь… — Пожимает плечами. — Вы, должно быть, шутите. Дама, похоже, на красном автомобиле приехала… как каждый месяц бывает, вот и все… И вообще, не стоит обращать на это внимание. У нас, дорогие мои, столько более важных дел! По-настоящему важных! — И громко возвещает: — Сейчас футбол начнется! Усядемся поудобнее перед телевизором и напьемся. Бигоса поедим — у меня целая кастрюля осталась. А ты, сосед, молодец! Правда. Мы все хотели присвистнуть, а решился только ты. — Он похлопывает меня по плечу. — Вот увидишь, она тебе еще будет компрессы к глазу прикладывать. — Алекс распахивает дверь своей квартиры. — Пожалуйста, проходите. Сейчас телевизор включим и усядемся!
И что мне остается делать? Мои гордость и честь посрамлены, выставлены на посмешище! Оскорбленному мужчине надо отомстить за честь свою поруганную. Но как можно требовать удовлетворения от Коровы, у которой нет чести? А отступить — значит слабаком и слюнтяем прослыть. И то, и другое плохо. И ни в каком законе это не прописано, и никакое решение, и никакое предписание на такой случай не предусмотрено, чтобы на него сослаться. Что делать, что я, бедный, должен делать?! Безвыходная ситуация! Вызвать ее на поединок или рукой махнуть? Но как Корову вызвать?! Прав Дед, это уже моральный упадок — бабу честью наделять. А что делать с моей честью, с нашей, мужской честью? Как ее защищать в такой ситуации? Как быть, когда Мягкость вдруг перестает быть мягкой, становится твердой и врезает кулаком в глаз? Трактовать ее как Твердость? Это все равно Мягкость, хоть и размахивает кулаком, и Твердости, пожалуй, просто нужно махнуть на нее рукой. От всего этого у меня начинает болеть голова. Того и гляди процессор зависнет.
Дотрагиваюсь сначала до одного, потом до другого глаза. Они болят и горят. Чувствую, под глазами выросли, как выразился этот клоун Алекс, две сливы. Конец тебе, Павел! Сливы под глазами! У меня, Юриста, настоящего мужчины, настоящего Поляка фингалы под глазами!
Да еще обозвала меня! «Полинявшая, слюнявая обезьяна». Неужели Мажанна, моя Мажанна так обо мне думает? Но как, глядя на нее, не пускать слюни? И почему полинявшая? Провожу рукой по волосам. Неужели так видно, что я лысеть начинаю? Не может быть, ведь я тщательно их зачесываю, стараюсь. Стою у зеркала и укладываю их, чтобы незаметно было! Не должно быть видно! Потираю лицо. Тяжело вздыхаю. Павел, ты лысеешь, видно, что лысеешь. И они все это слышали, все слышали. И будут теперь присматриваться. И скоро лысым назовут! Прикончила меня. Добила.