– Может это не он? – предположил Граф, не из жалости к холопу, а во имя установления истины.
– Если не он, тогда кто? Кто? – злился Зверь.
– Да он это! Трепался о нас своим дружкам, вот они и сгустили краски. Проституток превратили в детей, теперь о нас слухи ходят по всему городу. Скотина! Тварь необразованная! Алкоголик, язык не можешь за зубами держать! Кончать его надо! – вынес приговор Олег Качалов.
– Фотограф дело говорит, ошибки у индусов смывают кровью! Понял Павлович?! Пошли, выпьем, пусть с ним мои орлы разбираются, – Зверь со всей силы ударил ногой в лицо банщика и разбил ему нос.
Хлынула кровь, густая, липкая, темно красная, заливая дорогой дубовый паркет. Павлович мысленно прощался со своими несовершеннолетними детьми, он представлял их славные мордашки по очереди: Машу, Дашу и Кирюшу. Он просил у них прощения. Индусы удалились в парилку. Без банщика, в лучшем случае, они сегодня лениво отхлещут друг друга березовыми вениками, в худшем – их тела подвергнутся термической обработке, и только. Два молодца, по приказу Зверя, подскочили к окровавленному банщику, они били его ногами так интенсивно и так сильно, что через семнадцать минут Павлович увидел свое тело со стороны. Он лежал на полу жалкий, скрюченный, истекающий кровью, озверевшие парни били его милицейскими дубинками по голове.
Павлович почувствовал, как сильно запахло ладаном, на руку ему села огромная белая бабочка и приветливо запорхала крыльями. Ему, вдруг, стало легко и совсем не больно. Хорошо. Его бьют, а он ничего не чувствует.
– Это конец, – сказал незнакомый голос за спиной.
Павлович обернулся и увидел Павла Шамана, своего племянника. Он испугался, попятился назад.
– Что ты здесь делаешь?
– Работаю, дядя, работаю.
– Значит, все будет хорошо! И ты мне поможешь? А Паша?
– Нет, я тебе ничем помочь уже не могу. Пошли.
Павлович подчинился. Баня, в которой он трудился, находилась в здании спортивного комплекса на стадионе «Финиш». Взору удивленного банщика предстал стадион, на который слетелись белоснежные, большие бабочки.
– Что это такое? – спросил Павлович у племянника.
– Они прилетели за тобой! Ты умер, смирись и ничего не бойся.
– Я попаду в рай?
– Не знаю, дядя.
– Ты должен знать, ты умер раньше меня, – обиделся Павлович.
– Я не был там, наверху, у меня здесь на земле остались важные дела. Закончу их, и мы будем вместе.
– А мне можно остаться с тобой?
– Нет.
– Паша, ну пожалуйста. Я на деток родненьких хочу посмотреть. На Кирюшу, ему три годика исполняется через неделю. А вчера я купил ему большую лошадь-качалку. Я в детстве мечтал такую иметь, но родители бедно жили, а сыну я лошадь купить успел. Она гнедая, красивая, гладишь ее, как настоящая. Паша, я хочу домой, к жене, детям.