Володя задумавшись, сидел некоторое время. Потом встал, открыл одну из бутылок, начал прямо из горлышка пить жадными глотками пиво. Отпив треть бутылки, поставил ее на стол, щелкнул пробкой, закрыв ее. Подойдя к умывальнику, ополоснул руки. Направляясь к дивану, сказал:
– А мамочка моя все-таки исполнила свое обещание по поводу икон. Две иконы она заставила меня выбросить на помойку.
– И ты это сделал?!
– Да. Можно сказать наполовину. Очень уж была красивая одна из них, я ее не смог выбросить. В адрес матери я мысленно произнес слова: «Нет, мамочка! Не будет, как ты хочешь». Икону я спрятал в чулане, а другую, на которой был изображен старец с книгой в руке, я выбросил на помойку. Я ведь спрятал Богородицу. Мне об этом сказала бабушка.
Алексей, взглянув на Володю, строго сказал:
– Это хула! А хула на Духа Святого не прощается ни в сем, ни в будущем веке, – так сказал Господь, – если не покаешься. Хочешь, я тебе расскажу кое-что?
– Смотря о чем, Алексей Иванович. Если будет интересно, я послушаю.
Алексей присев на койку попросил:
– Володенька, налей-ка мне минеральной водички.
Володя быстро наполнил стакан и, подав Алексею, сказал:
– Видимо что-то страшное?
– Да нет. Разве кого сейчас напугаешь. Телевидение изжило страх из своих подданных. Не зря показывает фильмы ужасов. Ведь все зависит от восприятия и веры в то, что я расскажу. Страх Божий не всем доступен. Я вот почти десять лет хожу в храм, а страха Божия так и не обрел. Чтобы означало такое состояние? Значит, я не имею веры, не имею Любви Бо-жией. Так вот и живу с надеждой на то, что за мои труды Господь может и помилует меня в последний час. Надеюсь на его милость. А ты человек нецерковный, все мои доказательства ставишь под сомнение. Во всем нужна вера. Если ты не веришь моим рассказам, то я становлюсь фантазером и лгуном в твоем восприятии. И если меня и сочтешь таковым, я не обижусь, потому что не хочу я иметь о себе высокого мнения. Знаешь, какая во мне гадина живет?
– Как вас понимать? Что за гадина? И вовсе я вас не считаю лгуном.
– Гадина, Володенька, – моя гордость. Так сказать даже не гордость, а гордыня. Даже когда я кому говорю, что я великий грешник, то и этим я делаю себя «великим». Вот тебе и гадина. Да, такая гадина, можно сказать «о восьми головах». Настоящий Змей Горыныч. Вот и попробуй убить такого. Силенок мало, да и оружие затупилось и поржавело от приведения в исполнение приговоров моего неправедного суда над родом человеческим. Судить других легче, да и приятнее, чем вершить суд над самим собой. А надо бы заострить меч и начать по-настоящему выносить себе приговоры да рубить головы Змею Горынычу. Так что я не обижусь, если ты меня и лгуном сочтешь, хотя я тебе буду рассказывать чистую правду. Так будет нанесен удар, но очень слабенький, по одной из голов змея. Православный человек – воин Христов. Он постоянно должен вести боевые действия, направленные на уничтожение страстей своих, против духов злобы и самого дьявола. А я слаб, и рубить головы Змею Горынычу не тороплюсь. К страстям я привык за свою долгую безбожную жизнь. Мне бывает жалко с ними расстаться. Хотя с некоторыми, я по милости Божией, и расстался. Но не моя заслуга в этом. Просто, Сам Господь лишил меня страсти винопития, по молитве Пресвятой Богородицы. Вот так и живу по милости Божией уже много лет в трезвости. В ночь, предшествующую двадцати пятилетнему юбилею, меня причастила во сне православная девушка из чаши, которая изображена на иконе Пресвятой Богородицы «Неупиваемая чаша». Все происходило в темном месте. Я сидел на трибуне какого-то стадиона, а справа от меня в метрах десяти сидели три молодые женщины в неприметной темной одежде. Когда я обратил на них свой взор, одна из них встала и быстро подошла ко мне. В руке у нее была чаша, непохожая на чашу, из которой я причащаюсь в храме. Она по форме была такая, как на иконе. Девушка вложила мне в открытый рот чайной ложечкой причастие. Так обычно заботливые мамаши кормят совсем еще несмышленых младенцев. Я ощутил во рту настоящее причастие и быстро проглотил его. Поцеловать чашу я не успел, девушка ушла. После такого сна я утром, стоя на молитве, узнал ее, взглянув на икону. Девушка была похожа на Богородицу, но во сне она выглядела просто, как обыкновенная и ничем не приметная.