Доктор, сидя в своем кожаном кресле и делая заметки в своем блокноте, остановил руку, медленно поднял голову и пристально стал смотреть на пациента.
– А вы не пытались с ним поговорить? Объяснить ему, что вы уже не маленький и способны отвечать за свои поступки, – спросил доктор.
– Пытался, честно пытался. Но все это так и оставалось только в моих мыслях, о том, как я с ними поговорю, и всё встанет на свои места, мы станем ближе друг к другу, засияет радуга, и вокруг нас будут благоухать ромашки. Но этого не произошло. Вот, сами подумайте, как можно переубедить человека, который живет уже сорок пять лет на тот момент, по своим сложившимся принципам и понятиям. Он не признает чужой критики вообще, даже если он на сто процентов не прав в том, что говорит, отец будет уверять, что он на сто – пятьсот процентов прав, а мы все сговорились просто и делаем ему наперекор. И так каждый раз. Например, он говорит вам, что вы дурак. Как умный человек вы не соглашаетесь с ним и говорите, что это не так. Но к вашему несчастью отец докажет, что вы не правы, что вы правда дурак, и докажет это. И вам останется просто стоять с открытым ртом и просто удивляться, что такое может произойти с вами, в собственном доме, и услышать это всё можете от вашего отца. И самый лучший выбор из этого, поверьте, это лучший выбор – это согласиться, развернуться и уйти. Первые 18–19 лет вы будете еще кое-как стараться противоречить ему в его же высказываниях, пытаться доказать истину и правоту своих действий. Но в 21–22, как я, вы поймете, что это все без толку и плюнете на это, и будете жить дальше, зная, что вы не дебил, руки у вас растут не из жопы, можете ориентироваться на местности, умеете работаться со строительным инструментом, не ленивы – вы просто адекватный и здравомыслящий человек.
Я помню одну такую попытку поговорить с ним. Это не было запланировано или задумано, просто заступился за сестру старшую. Это было летом, нам еще тогда к дому делали пристройку. Половина второго этажа была разобрана, такой бардак был на тот момент, вы не представляете, доктор. Я пошел уже спать ложиться. Прилег и что-то долго уснуть не мог, не помню, почему, даже. Обычно всякие мысли, на ночь глядя приходят, и попытайся тут уснуть. Или просто было жарко. Одно из двух.
И через какое-то время слышу, что с кухни доносится разговор на повышенных тонах. Ну, думаю, ладно, такие разговоры обычное дело и не придал этому значения. И через несколько минут слышу, что разговор перешел уже на ор, крики и оскорбления. Я встал и подошел поближе к кухне, чтоб понять суть этого разговора и узнать его участников. На кухне за столом сидели мама со старшей сестрой моей, отец стоял напротив них. Сестра сидела вся в слезах, но этому я не был удивлен. Она была по жизни немного истеричная, не могла выслушать, порой, спокойно, сразу в слезы и ор. Прям, как отец, точная его копия. Дословно о чем они говорили, не помню, но обычно суть их ругани было в том, что сестра сидит, вышивает целыми днями и не помогает по дому, она хвалится своим красным дипломом и не может найти нормальную и хорошо оплачиваемую работу, умничает в чем-то и далее по списку. В этот раз оказалось всё то же самое, только на обсуждение добавилось и папино зачастившее на тот момент выпивание. Если посмотреть на этот разговор трезво, то каждый из двух сторон был прав, не во всем, но прав. Например, я согласен с отцом, что сестра не помогала по дому, сидела и вышивала на кухне, когда в этот же момент мать кашеварит, убирает по дому. С отцом не согласен в том, что сестра моя хвалилась на весь дом своим красным дипломом и сует его во все щели, а вот работу не может найти, раз она такая умная. Да, она порадовала нас своим дипломом по окончании университета, как и положено. Но чтоб она бегала и орала на весь дом, что мы бестолочи, а она умная – вот такого не было. И работу ей было трудно найти, это факт. Брали либо в частную клинику медсестрой, хотя она закончила на стоматолога, либо в государственную больницу за копеечную зарплату, но врачом. Конечно, лучше быть врачом и получать копейки, но в таком случае у тебя будет стаж, а на такой работе без него вообще никуда. В этом плане я был на стороне сестры. И вот так в чем-то прав отец, в чем-то права сестра. А мама была просто сдерживающим барьером, иначе они бы просто порвали друг друга на части, доказываю свою правоту.