Дорохов появился внезапно. Оглядел свое встрепенувшееся воинство, хмыкнул:
— Чего это вы тут расселись, сопли распустили, носы повесили? Вы еще "Черного ворона" затяните, курицы мокрые. А ну, смирна! — рявкнул он, — Вы чего это? А ну, веселее глядеть! Форму привести в порядок! Побриться и подшиться! Шишкин, ты в своих сапогах навоз выгребал? Немедленно почистить. Через три часа танцы, чтобы выглядели орлами.
— Какие танцы, товарищ майор? — спросил Евсеев.
— Обыкновенные. В соседней деревне госпиталь стоит, а там медсестры и врачи. Женщины. Ну, вы наверное, когда-то их видели, — Дорохов при этом непроизвольно улыбнулся, — Так вот, сегодня вечером едем туда с визитом, на танцы. Вести себя прилично, не нажираться. К врачихам не приставать и руки не распускать, а то знаю я вас. Саблин, тебе особое задание. Возьмешь в БАО машину и мчи в ближайший райцентр, привезешь цветов. Чем больше, тем лучше. Вот тебе, на всякий случай деньги, — комполка дал ему несколько купюр, — но лучше обойтись без них. — Летчики при этих словах засмеялись, — Ищи, где хочешь, делай что хочешь, но чтобы цветы были.
Цветы нашлись. Нашлось и несколько бутылок вина и шоколадные конфеты для угощения. Впрочем, Виктор особо не видел, чтобы кто-то из летчиков пил это вино и ел эти конфеты. Мало кто обращал внимание, что стены колхозного клуба ободраны после недолгой оккупации, что старенький патефон хрипит и иногда соскакивает, повторяя одно и тоже. Это не мешало. Главное было ощущение, что война отодвинулась куда-то далеко. Какая может быть война, когда ты молод, слегка пьян, а вокруг красивые женщины. А их было множество и на любой вкус и молоденькие медсестрички, совсем юные, зачастую вчерашние школьницы и женщины-врачи, уже постарше, щеголяющие шпалами в петлицах и даже начальник госпиталя, седеющая женщина лет пятидесяти – военврач первого ранга. Нельзя сказать, что появление летчиков произвело фурор среди персонала госпиталя, от недостатка мужского внимания они явно не страдали, скорее наоборот. Но летную братию еще с довоенной поры окружал героический ореол, а сияющие золотом и серебром награды этот ореол подчеркивали. Так что холодная неприступность у медичек продержалась недолго и вскоре стены клуба ходили ходуном, звонкий смех перебивал музыку, все общались, плясали и радовались жизни.
Танцевать Виктору вскоре надоело. Вначале он и не собирался, поскольку танцевал с грациозностью пьяного медведя, но местные красавицы этого не знали и охотно приглашали скромного летчика. Видимо их привлекал высокий рост Саблина и приятный блеск двух орденов. Правда после того как Виктор пару раз наступал им на ноги дамский энтузиазм куда-то испарялся, но соискательниц оперативно заменяли новые. Скрипели полы под десятками танцующих людей, пыль взметалась к самому потолку, менялись мелодии, лица, запахи.