Крайне важно отметить и следующий немаловажный факт. В императорской России при наречении епископом кандидат, на вопрос архиерея: «Како исповедуеши вочеловечение Христово?», подробно излагал исповедание собственной веры и, после третьего вопроса, обещал со своей стороны всегдашнюю, неизменную верность святой православной Церкви и Императору. Затем принималось от иерархов благословение и, после многолетия Государю, Св. Синоду и новоизбранному, все возвращались в алтарь.
Чин исповедания верности Православию и Царю указывал на особые, священные и нерасторжимые узы Церкви Воинствующей, земной и православного государства во главе с помазанником Божиим – Царем. И, о ужас, почти все иерархи Российской Православной Церкви как-то спокойно, даже не заботясь о каком-нибудь, наспех выдуманном чине отрешения от клятвы верности, хладнокровно с марта 1917 года возглашают в храмах «долгие лета Временному правительству». Ссылки на то, что они исполняли волю отрекшегося от своих наследственных прав на престол вослед императора Николая Второго, его брата Михаила, звучат не слишком убедительно и с канонической точки зрения вовсе неприемлемыми.
Давно осознано лучшими русскими умами, что спасение наше в полном и бесповоротном возврате нашем в лоно Церкви, но только Церкви, полностью восстановившей свою духовную и историческую преемственность по отношению к Русской Церкви царского и императорского периодов. Для Русской Православной Церкви жизненно необходимо, перед лицом всемирной апостасии, восстановить живую ткань духовного преемства по отношению к императорскому периоду, к богослужебной практике дореволюционного периода в максимально возможной полноте.
Вспомним наконец, что и сам Чин коронования русских Царей был не просто исторической формой легитимизации власти земной в глазах верующих христиан, но особым священным актом молитвенного испрошения Благодати Божией на весь народ, подаваемой через посредство боголюбивых Государей, во освящение всей земли.
Русь Святая и не мыслилась православным человеком таковой без Царя – проводника Свыше подаваемой Благодати своей земле, так как святость ее в таком случае была бы невозможна по существу. Без Царя землю ожидал неурожай и непогода. Именно по этой причине, в силу такой веры, никого на Руси не удивили страшно неурожайные годы при Царе Борисе, чья легитимность после угасания царственного дома Рюриковичей была далеко не очевидной для русского средневекового сознания, и на ком подозревали кровь отрока-царевича Димитрия.
После чтения Евангелия и возложения на Государя порфиры, чин коронования Императора Всероссийского включал и следующее моление Митрополита Московского о Царе: «Одей Его силою с высоты, возложи на главу Его венец от камене честнаго, и даруй Ему долготу дней, даждь в десницу Его скипетр спасения, посади Его на престоле правды, огради Его всеоружием святаго Твоего Духа, укрепи Его мышцу, смири пред им вся варварския языки, хотящия брани, всей в сердце Его страх Твой, и к послушным сострадание, соблюди Его в непорочной вере, покажи Его известнаго хранителя святыя Твоея Кафолической Церкви догматов, да судит люди Твоя в правде, и нищия Твои в суде, спасет сыны убогих, и наследник будет небесного Твоего царствия. Яко Твоя держава, и Твое есть Царство».