Сергей вздохнул. А со стола в воздух вдруг медленно поднялась шариковая ручка и прямо на обложке технического журнала вывела автограф Станислава Валериановича, которым он расписывался, получая на военном заводе скромную зарплату.
Наталья еще с минуту глядела на автограф мужа, на ручку, прокатившуюся по глянцу журнальной обложки, затем медленно поднялась со стула, с интересом взглянула в лицо Сергея и, не говоря ни слова, ушла на кухню, к заветному холодильнику. Там, нацедив себе стакан водки, она с отвращением выпила, поискала на столе потенциальную закуску, но не нашла. Так, с гримасой отвращения на лице, она просидела за столом минуты две и, наконец, медленно и с негодованием сказала:
– Родной сын!.. Родной сын так и норовит обмануть!.. – Наталья нашла на полке над столом полконфеты и быстро отправила её в рот. – Чего уж тут тогда о собесе говорить!
Василий следовал за спецназавцем около получаса. Сначала тот шел пешком, потом несколько остановок проехал на троллейбусе 6-го маршрута, и затем еще пешком около двух кварталов, пока не позвонил в звонок, торчащий меж кирпичей у черной металлической двери. Дверь с глазком принадлежала двухэтажному техническому строению в глухом дворе позапрошлого века.
Открыл приземистый парень в черной куртке. Кивнул, усмехнувшись, Витьку, пропустил его внутрь, быстро обозрел двор и закрыл дверь. Внутри шершаво скользнул засов.
В прокуренном зале за длинным столом сидели шесть мужчин – все незатейливого вида, но почти в одинаковых куртках черной кожи и приблизительно одного возраста – около 35 лет. Войдя, Витек снял парик, вывернул куртку, водрузил на лысеющую голову джинсовую панаму и сел.
– Ну, что, артист? – коротко спросил его парень с косматой шевелюрой.
– А ничего… Засыпался он, я другого и не ожидал… – ответил спецназовец. – Чмо! Ментов вон приволок дюжину.
– Как ты отбился-то?
– Да… – Витек пренебрежительно сплюнул на пол… – Котята.
Василий молча изучал присутствующих сквозь сизую пелену табачного дыма.
– Ну и?.. Бабки-то где?
– Пока, Лёник, не знаю.
– Что значит «не знаю»?
– Я думаю, у ментов бабки. Или кто-то спёр. А может, менты взяли того, кто спёр у Пашки, в общем, не знаю пока. Он мне тогда утром звонил и спрашивал, куда они делись? В общем, опоздали мы.
– Может, Пашка пуржил?
– Может… Только я гляжу, его уже тогда вовсю пасли.
За все время их беседы остальные парни не произнесли ни слова и только хмуро наблюдали.
– В общем так… – косматый Лёник поднялся и подошел к окну, выходящему прямо в стену соседнего дома. – Мне это не нравится… Вообще, зачем ты ему сумку-то отволок? Сюда бы принес – не обидели бы!