– Витек? К ментам? Так он же жлобина, менты для него – котята!
– Так может, уже и пальнули его…
– Мужики, – медленно проговорил качек, – надо отсюда выгребаться. Если его взяли, то могут и расколоть. В любом случае надо отсюда тикать. Под нами цех. Станок, клише, бумага, краски, купюры… Если нас здесь застукают – всё! Колыма. И статья долгая. Пошли-ка…
Он встал и спокойно направился к выходу. Леник и худой переглянулись и, потушив свет, двинулись за ним. Выйти из здания они не успели. На первом этаже раздались крики, возня, короткая автоматная очередь, звон разбитых стекол, по стенам забегали лучи фонариков и уже через минуту всё закончилось спокойным басовитым возгласом:
– Готово. Выводи их по одному – и в машину!
Утро поднялось над гаражами неожиданно (после вчерашней дождливости) просветленным небом и даже солнцем, которое засверкало в сотнях луж и подняло настроение дюжине псов, курирующих гаражи. Генерал-майор Николай Михайлович в брезентовом плаще с капюшоном шел к своему боксу, неся в одной руке канистру с бензином, а во второй – целлофановый мешок с косточками для собак. Псы бежали за ним, приветливо помахивая хвостами, пока он не высыпал мешок возле песочной кучи. Костей было много – накануне супруга Николая Михайловича варила холодец из трёх свиных ног и трёх индюшачьих. Собаки занялись делом, а генерал – навесными замками. Настроение у него было приподнятое. Откуда ему было знать, что за его возней с замками и ключами наблюдают три скучающих приведения – Николай, Василий и Стас.
– Я ж говорил, придет! – ликовал Василий за спиной генерала. – Вот он и пришел! Умничка! Без тебя, генерал, нам до твоего тайника не добраться, сладкий! Всё, мужики, я полетел за Пашкой!
– Погоди, – остановил его Николай. – Еще неизвестно, что он будет тут делать. Может, сейчас и уйдет, ему ж на службу!
– Не уйдет…
– Не уйдет! – авторитетно поддержал Стас. – Точно, не уйдет, еще рано, до службы далеко. Вся мировая литература говорит за то, что не уйдет. Будет разглядывать, пересчитывать, перепрятывать, в общем, повозится, лети Вася.
Василий радостно кивнул, обернулся голубем и взмыл над гаражами.
Между тем Николай Михайлович, действительно, не торопился. Открыв гараж, он первым делом оглянулся по сторонам. Кроме собак, грызущих косточки, никого в его ряду не было. Генерал легко отодвинул несколько досок и с некоторым напряжением выволок из ямы две больших металлических банки. Снова вышел, чтоб оглядеться, и только после этого открыл одну из банок. Плотные пачки 100-долларовых купюр надолго приковали его взгляд. Спустя минут пять, генерал, наконец, с сожалением закрыл банку, сел на неё, достал из кармана куртки носовой платок и жизнерадостно высморкался.