– И отдал? 1000 долларов? За мошенничество?
– Отдал. Я не препятствовал. Парень обрадовался. Вдова тоже. В общем, ничего я так и не понял…
На столе зазвонил телефон:
– Слушаю, Оборотнев… Так… Кто избил?.. Как это сам себя?.. В своей камере?.. И что?.. Врача приглашали?.. А диагноз?.. Помешательство?.. – Игорь Иванович поднял глаза на Михаила. – Ладно. Пишите рапорт. Только очень подробно напишите, со всеми деталями. И ко мне.
Положив трубку, Оборотнев тяжело вздохнул:
– Полку придурков прибыло. Спецназовца нашего в камере избили… В замкнутом помещении… И у него… в общем, крыша поехала… Ты, Миха, мог бы сам себя отлупить до потери рассудка?
– Я? – Михаил поморщился. – Не знаю. Я в спецназе не служил. Может, их там этому обучают?
Николай стоял на крыше Эрмитажа и смотрел на реку. Красавец город лежал перед ним как на ожившей открытке. Сырой балтийский ветер ровно дул с юго-запада.
Неожиданно рядом с Николаем на крышу прилетел голубь и сразу обернулся грустным Стасом.
– Привет, Стас, какие новости? – Николай снова обернулся к реке.
– Привет. Никаких… Правда, как я и думал, к моим этот следователь приходил, и Серега ему всё рассказал… Что знал.
– И что?
– Да ничего… Всё это уже не имеет никакого значения.
– Я тоже у своих был… И тоже думаю, что это уже не имеет никакого значения.
Они замолчали. И молчали довольно долго. До тех пор, пока на крышу не свалился голубем сантехник Василий.
– Здорово, мужики, царство вам небесное! Чё грустим?
– А что веселиться-то? – угрюмо ответил ему Стас. – Может, ты чем порадуешь?
В ответ Василий шумно вздохнул.
– Да нет. Радостей мало… А жаль! Жаль, мужики, что так и не понял ничего за пять десятков лет! Надо было хотя бы 84 прожить – и хватило бы! Может, тогда бы во всём разобрался.
– В чем ты хотел разобраться, Вася? – спросил Николай.
– Во всём. Зачем мужчины, зачем женщины. Зачем вообще люди появились… Появились и засуетились! И стали друг другу мешать жить.
– Ну, не все мешают жить, – возразил Стас.
– Все. И не только люди. И страны – одна другой мешают. Поделились на государства и соревнуемся, кто сильней. Зачем? Зачем, если правительства только для обслуживания своего населения придуманы?
– Потому что у каждой страны своя национальная идея есть, Вася. Свой национальный герой, – стал размышлять Николай. – И своя гордость. Мы, кстати, свою национальную идею всё еще ищем.
– И что?.. «Национальная идея!» Колёк, вот чё её искать? Наша национальная идея – это мы! Какие мы, такая и идея. Если мы придурки все, то и идея наша – утопия. Если добрые – идея добрая. Мы, скорее всего, добрые придурки. Помнишь старый анекдот? Брежнев на съезде партии говорит: «Идея!» Все сразу блокнотики повытаскивали, авторучки повытаскивали – записывать скорей, а он: «Иде я нахожусь?» Вот и вся идея. До сих пор не разберемся, где находимся. А потому что страна большая! У Швейцарии территория маленькая – значит, и идея национальная маленькая. В кошелёк умещается! А у нас?! У нас идея огромная! Можно сказать – бескрайняя! Потому мы её и не отыщем никак.