«Даже семейная жизнь, – пишет один из пушкинистов Ю. М. Лотман, – столь важная для Пушкина имела свою стереотипную, застывшую изнанку, денежные затруднения, ревность, взаимное отчуждение».
Выходит, на дуэль Пушкин вышел не как некрасивый муж первой красавицы и не как камер-юнкер. Свою честь у барьера отстаивал первый поэт России!
Да, можно усмотреть в поведении Пушкина неоправданную ревность, даже невоспитанность, можно винить его жгучую кровь потомка африканских князьков…
Но при желании и доброй воле вполне возможно осязать скопившуюся до грани боль человеческого достоинства, «которое не было защищено ничем, кроме гордости и готовности умереть…»
Он завидовал Грибоедову, который «…женился на той, которую любил», и нашёл смерть в бою…
Фатальный повтор…
«…Он в лице Дантеса искал… расправы со всем светским обществом», – утверждал один из его друзей.
Чижевскому это показалось вполне справедливым.
Он победил, но какой ценой…
Для доктора Чижевского оставался ещё невыясненным медицинский аспект смертельного ранения Пушкина.
Пуля диаметром 12 миллиметров, весом 17.63 грамма, с 11 шагов…
«Смерть А. С. Пушкина наступила от проникающего слепого огнестрельного ранения живота с переломом правой седалищной и крестцовой костей, ушибом петель кишечника, осложнившегося острой (2.5 л – авт.) кровопотерей и разлитым перитонитом…»
Нет, спорить тут не о чем, и обвинять докторов нельзя…
Н. Н. Пирогов не рекомендовал тогда вскрывать брюшную полость раненному в живот.
Наркоз появился только через десять лет после гибели Пушкина, а необходимая для брюшных операций асептика – лишь спустя полвека…
На заседании Пушкинской комиссии, посвящённом столетию со дня смерти поэта в 1937 году, знаменитый хирург, профессор, будущий президент АМН СССР Н. Н. Бурденко утверждал, что «ранение Пушкина, учитывая уровень развития медицины в ту эпоху, было, несомненно, смертельным, и что в наши дни даже хирург средней руки вылечил бы его».
Точно, рано родился Александр Сергеевич…
И… странное дело: и друзья, и враги, и жандармы, и цензоры, и простой люд, и даже царь – все вдруг почувствовали в тот момент, как лежащий в гробу Пушкин из «неуимчивого» поэта превращается в славу и гордость России…
«Знать наша не знает славы русской, олицетворённой в Пушкине», – вдруг догадался А. И. Тургенев.
А его противника спасла пуговица от подштанников…
Заключение генерал-аудиториата.
«Генерал-аудиториат находит поручика барона Егора Геккерена виновным в противузаконном вызове камер-юнкера Александра Пушкина на дуэль и нанесении ему смертельной раны, к чему было поводом, что Пушкин, раздраженный поступками Геккерена, клонившимися к нарушению семейного его спокойствия и дерзким обращением с женою его, написал его отцу письмо с оскорбительными выражениями.