– В общем, – предложил Генка Сёмке, – можно попробовать захватить этого депутата и поменять его при встрече на Андрея. Уж очень важная птица, этот Коновалов, поэтому, я думаю, Горин согласится. А дальше уже по сложившейся обстановке будем соображать. Борьба предстоит немалая, – протянул Генка грубым хриплым голосом. – Но ты не дрейфь, мы своих не бросаем. Мы же с тобой детдомовские. Мы, как братья. Так что, помогу.
– Спасибо, друг, – трогательно ответил ему Сёмка. – Так как будем завтра действовать?
– Ну, во-первых, нам надо успеть ещё сегодня ночью взять депутатика. Но это я сделаю со своими людьми. Давайте, – Генка замолчал, размышляя, – завтра в семь вечера встретимся возле нашей стройки. Только приезжайте без девчонок. Их ни в коем случае не берите. Они будут только мешать.
– Ну, это понятно, – согласно кивнул Сёмка.
– Там и договоримся об остальном. Если не удастся захватить Коновалова, то я перезвоню. А если от меня не будет звонка, то завтра в семь встречаемся возле стройки. И поможет нам Бог. За нами правда, – с энтузиазмом произнёс Генка и положил трубку.
Сёмка тоже положил трубку и, пересказав слова Генки, спокойно спросил:
– Все согласны?
Да. – Вера виновато посмотрела сначала на Лену, потом на Антона. – Вы простите меня. Но пока не поздно, вы ещё можете уехать назад.
– Уже поздно, – обречённо вздохнул Антон. – Вот только Лену, может, нам отправить домой? Завтра, утрешним поездом? – Он подошёл к ней, присел на коленки, и доброжелательно спросил: – Поедешь домой? Так будет лучше.
Лена взяла его руку, слабо сжала её, и преданно заглянула ему в глаза:
– Я с вами.
– Тогда нам остаётся только молиться, – обречённо протянул он, – успокоительно погладив её руку.
– Но для этого нам нужны силы, – бодро произнёс Санёк. – Так что, пойдёмте за стол. Хотя всё уже, к сожалению, остыло, – недовольно прокряхтел он. – Но, – махнул он рукой, приглашая гостей, – уж, как говорится, чем богаты… Давайте, гости дорогие!
Все послушно побрели на кухню, понимая, что, не смотря ни на что, надо было действительно подкрепиться. Завтра предстоял очень тяжёлый день.
Вадим встал с кровати и прошёлся по своей палате.
– Ну, вот видишь, – серьёзно посмотрел он на мать, стоявшую возле окна. Я вполне уже самостоятелен. Что ты целыми днями возле меня сидишь. Я не хочу этого. Езжай домой, и займись собой. Ты за этот время, что я тут лежу, постарела на лет пять. – Он подошёл к ней и слегка обнял за плечи: – Ты же у меня актриса, мамуленька, – игриво улыбнулся он ей, – тебе надо всегда быть на высоте. А то, как я понимаю, ты на моё лечение немало денег грохнула. Так что, надо новые зарабатывать, родная. Я, как видишь, не могу пока, – горько ухмыльнулся он. – И кто его знает, смогу ли.