В нескольких словах он рассказал о вчерашней встрече со Святославом Тарасовым и о том, что с ним произошло.
– Вот как! Но о том, что ваш свидетель прибудет сюда, вы сообщили только дежурному, а он – экспертам, – с сомнением в голосе произнес Чудрин. – Откуда Гелин мог знать об этом? Хотя… давайте я его сейчас вызову?
Лев Иванович задумчиво кивнул.
– Пожалуй, стоит, – согласился он.
Бравый подполковник вошел в кабинет с оптимистичной улыбочкой, но при виде Гурова сразу же потускнел. Его улыбка стала натянутой, какой-то искусственной. Во взгляде Гелина забрезжил страх, а жестикуляция стала какой-то нервически-судорожной.
– Слушаю, Николай Павлович! – Стараясь сохранить хоть какие-то крохи бодрости, Гелин усиленно изображал уверенную безмятежность.
– Скажите, Аркадий Аркадьевич, вам было известно, что сегодня в управление должен был прийти свидетель по делу, расследуемому полковником Гуровым, для составления фоторобота подозреваемого? – откинувшись на спинку стула, спросил Чудрин.
Подполковник изобразил удивленный вид, недоуменно пожал плечами и ответил:
– Впервые об этом слышу! Нет, ни о чем подобном я и знать не знал! А что случилось-то?
– Что случилось, то случилось, – улыбнувшись, философски резюмировал Гуров. – Кстати, Аркадий Аркадьевич, а имя Мури вам не знакомо?
Глаза Гелина на мгновение словно остекленели, но он проявил завидную выдержку, тут же взял себя в руки, с миной крайнего недоумения делано рассмеялся и заявил:
– Странное имя! Индийское, что ли? Нет, оно мне совершенно незнакомо. Я могу идти, Николай Павлович?
Чудрин стиснул подбородок пятерней, недовольно крякнул и, не мигая глядя на Гелина, жестко уведомил:
– Немного погодя. У меня есть просьба, Аркадий Аркадьевич, которая, возможно, вам покажется несколько странной. Вы не могли бы расстегнуть ворот рубашки и показать правую сторону шеи?
Ничего не сказав в ответ, тот с гримасой оскорбленного достоинства послушно выполнил распоряжение начальника. Ни на правой, ни на левой стороне шеи у него ничего не оказалось. Генерал разочарованно поморщился и молча махнул ему рукой – мол, свободен. Тот застегнул ворот рубашки, криво усмехнулся и быстро вышел из кабинета.
– М-да… Относительно Гелина вы серьезно ошиблись, полковник Гуров, – с оттенком удрученности констатировал Чудрин. – Судя по всему, он ни при чем.
– Возможно, – неопределенно ответил Лев Иванович, думая совершенно о другом.
В его глазах Гелин выдал себя с потрохами, и этот факт уже не нуждался ни в каких дополнительных доказательствах.
Теперь он знал, что Гелин наверняка каким-то образом связан с сатанистами. Конечно, считать его членом секты пока было преждевременно, но он мог, например, оказаться на крючке у этих деятелей – попался на взятке, на совращении малолетки. Это обязывало его снабжать их информацией и обеспечивать всевозможное прикрытие. Допустим, наводить следствие на ложный путь, уничтожать свидетелей и улики. Это означало, что Гелиным стоило заняться очень плотно. Но об этом будут знать только они со Стасом.