Ночной порой на одном из малолюдных полустанков бандиты пытались вскрыть последний вагон состава. Внезапно с соседней тормозной площадки спрыгнул невысокий паренек лет восемнадцати в зеленом камуфляже с «калашом» на изготовку.
– Стой, не двигаться! – закричал он и бросился к ним.
Банда, ошарашенная его появлением, безропотно замерла. Скрюченные руки потянулись вверх. Однако через мгновение охранник негромко вскрикнул, рухнул ничком и замер. Из его спины торчал нож, брошенный из темноты Нордецом, затаившимся в стороне.
Вопреки расчетам бандитов парень оказался необычайно живучим и назвал приметы сразу двоих из тех, кого смог запомнить. Через неделю вся банда уже сидела в Лефортово. За свои подвиги Нордец получил червонец строгого режима. Однако, судя по всему, за него кто-то очень здорово молился. Он отсидел лет шесть и вышел на свободу по УДО.
Не так давно Нордец приехал к Кусакину и без обиняков заявил, что тот и Хорсанин должны ему по три лимона. Правда, в рублях. Но для теперешнего конюха и охранника эта сумма тоже была неподъемной. К тому же они никак не могли понять, откуда возник этот огромный долг. Тогда Нордец напомнил, что в пору их давнишнего, самого первого суда, когда они несли ответственность за зверское избиение незаконно задержанного человека, он за свой счет нанимал адвоката.
– Если бы не он, вам бы тоже тогда по пятаку прицепили, – угрюмо напомнил Морозяка. – Благодаря моему баблу вы с Жориком всего по году валяли дурака на общем режиме. А я в тюремной камере парился. Там, знаешь, каждый день наперечет! – зло заключил он.
– Андрюха, побойся бога! – Кусакин попытался воззвать к совести бывшего подельника. – Ну должен так должен! Но ты, помнится, за адвоката отдал только полтинник!
– Полтинник деноминированных деревянных. А если считать в неденоминированных, то выходит полста лимонов! – хмуро буркнул Нордец. – Да и процентики набежали… В общем, вам с Жоркой неделя сроку. Будет бабло – мы квиты. Не будет – заточка в бок. Ты меня знаешь.
Кусакин его знал… Перетерев сложившуюся ситуацию с Хорсаниным, он сообщил Морозяке, что есть возможность расплатиться, организовав похищение с конюшни цирка четырех коней донской породы. Каждый скакун стоил не менее двух миллионов рублей. Нордец согласился, хотя бы потому, что недавно прикупил себе изрядный кусок земли на Украине. Он подумывал разводить там породистых лошадей. Четыре элитных скакуна с цирковой конюшни были бы весьма недурным началом этого дела.
Впрочем, имелись и иные пути получения хорошего барыша. За последние годы на Кавказе появилось изрядное множество новоявленных владетельных князей. Ради шика и всевозможных понтов они готовы были выкладывать миллионные суммы, украденные из бюджетов различного уровня. Нордец как вариант обдумывал выгодную продажу лошадей кому-то из них.