Тимка поежился: один посреди быстро надвигающейся ночи, он был сейчас беззащитен от своих собственных фантазий. Вот придумает что-нибудь такое, чего сам испугается, – кто его будет успокаивать?.. Кто объяснит, что все это просто выдумки?..
К тому же сегодня дело обстояло не как всегда. Ведь злые силы, похитившие папу, должны догадываться и о том, зачем этот мальчик идет сейчас в темноту по скользкой от глины тропинке… Наверняка они не упустят случая ему навредить!
* * *
Тимка вошел в облетающую березовую рощицу и замер: со всех сторон к нему тянулись узловатые руки леших в широких лоскутных рукавах, пляшущих на ветру. От них так и сыпались круглые листочки-заплатки, лимонные, ярко-желтые, коричневые… А с намокшей бересты тут и там глядели лукавые нехорошие глаза – круглые, как сучки на стволах, и прищуренные, как трещины коры. Вслед за глазами на стволах обозначились мучнисто-бледные ухмыляющиеся рожи, иссеченные пепельными морщинами. Тимку обступили лешие, дразнясь и кривляясь, вся свора вразнобой галдела о том, что он никогда не найдет своего папу:
– Не найдеш-шь! Не с-суме-еш-шь! Только с-сам попадеш-шься!
– Найду! – вне себя крикнул Тимка.
– Иди с-сейчас ж-же назад! Тогда мы с-соглас-сны отпустить тебя подобру-поздорову… Но ес-сли будеш-шь упорс-ствовать, не ж-жди пощ-щады!
Эта жуткая встреча подтверждала, что папу действительно держат в плену существа вроде этих леших. Эти лешие были из того же самого мира, где томится сейчас настоящий папа. Потому-то они обо всем и знают. К тому же лешим не нравится, что Тимка вышел на поиски, не зря они предлагают ему вернуться…
– Все равно найду, – повторил Тимка.
Тут же налетел ветер, лешие стучали своими скрипучими деревянными ладошами, свиристели и улюлюкали на все лады. В этой мешанине звуков было много оттенков, от грубой угрозы до пронзительной жалобы. Но то и другое бросало Тимку в дрожь. Неизвестно еще, кого страшней встретить, великана или карлика…
– Я вас не боюсь! – в отчаянии закричал Тимка, чтобы уверить в этом также и самого себя.
– Не боиш-шься?.. Боиш-шься?.. – на разные голоса повторили лешие. – Иш-шь ты каков! Покружиш-шь теперь по лесу, поищеш-шь выхода!
Острый сучок цапнул за плечо, по щеке хлестнула мокрая ветка: лешие перешли в наступление. Надо было немедленно сделать что-то такое, что должно вызволить Тимку из их скрюченных рук, похожих на лесные коряги. Когда Герде в ее странствиях повстречались снежные чудища, она читала «Отче наш»… Если бы Тимка знал эту молитву, он, наверное, тоже смог бы отбиться от леших. Но он знал только первую строчку: «Отче наш, иже еси на небесех…» Так обычно начинала молиться бабуля, вставая перед иконой утром и перед сном.