* * *
С бабулей они договорились, что Тимка погостит у нее денек-другой, успокоится после бурного всплеска эмоций. Смена обстановки пойдет ему на пользу. Так что сын оставался пока в деревне, а Ирина все эти дни жила сама по себе, с инерцией прибитого бурей и вновь поднимающегося растения… потихоньку, но поднимающегося. Она чувствовала себя выздоравливающей после тяжелой болезни, когда кризис только что миновал. С одной стороны – отсутствие четких мыслей и страшная слабость, при которой хватает сил только на созерцательное существование… с другой – блаженное ощущение возвращающейся в тебя жизни.
* * *
Окружающее вновь начинало интересовать Ирину, и в первую очередь люди. Посетители клиники подходили к ней исключительно по делу: записаться, взять карточку, оплатить прием. А она, механически выполняя свои обязанности, исподволь приглядывалась к ним – как они живут своей собственной жизнью? Какая у кого должна быть жена или муж? Есть ли дети?.. родители?.. друзья?.. единомышленники?.. Она сама додумывала за клиентов то, о чем не имела права спросить. Понятное дело, теперь она смотрела на подходящих к ее столику с интересом.
* * *
Сегодняшний рабочий день закончился, до девяти вечера оставалось всего несколько минут. Ирина уже собрала сумку, чтобы идти домой, – как вдруг в отделении появились новые посетители. Приятная, средней миловидности блондинка и высокий восточный человек, оба не первой молодости, но еще далеко не старые. Оба, кажется, того тона, который бывает у богатых, не очень интеллигентных людей. Впрочем, женщина улыбнулась Ирина вполне дружески, как не улыбаются новые русские тем, кто их обслуживает.
В детстве Ирина еще застала краешком времена, когда продавец и покупатель, почтальон и адресат, жилец и дворник дома, где он живет, общались друг с другом на равных. Одни – люди, и другие – люди, те и те граждане своего государства, да и обслуживают все всех по кругу: дворник придет в магазин, продавец получит письмо, почтальон не оступится на дорожке, посыпанной песком. Все люди братья, все граждане – частички советского народа, и в любых нестыковках, любых спорных вопросах прежде всего учитывается, как теперь говорят, человеческий фактор.
* * *
На блондинке было короткое распашное пальто, которое могло сойти за жакет (строгое правило «Белого коралла» – оставлять верхнюю одежду в гардеробе!) и высокие замшевые сапожки; то и другое бросалось в глаза своим одинаковым ярко-малиновым цветом. Сущая безвкусица, но в сочетании с осветленной головой посетительницы эффектно. Что до мужчины, то вполне респектабельный темный костюм с зеленоватой искрой сидел на нем как влитой, а черные волосы были красиво уложены, скорее всего, с помощью дорогого геля. В рамках определенного стиля его внешность производила впечатление.