Купил хот-дог, и когда Лохматый исполнил свой ритуальный танец, отдал ему угощение. Сам сел рядом и стал гладить пса по голове.
– Ты прав, в любви главное, чтобы тебя вовремя погладили и приласкали. Все остальное такая ерунда.
Пес не мигая смотрел куда-то в ночь. Рука ощущала его жестковатую шерсть. Это успокаивало.
Когда он приехал домой, Диана сидела перед зеркалом в спальне и снимала украшения. Серьги с рубинами лежали перед ней, как две темно-красные капли.
– Где ты был?
Валентин, не отвечая, прошел на кухню.
– Валентин, где ты был? Мы же договорились, что ты будешь ждать меня дома, – опять донесся вопрос из спальни.
Он поставил кипятиться чайник, достал разделочную доску и стал резать хлеб и колбасу для бутерброда.
Диана появилась на кухне, расстегивая на ходу пуговицы блузки.
– Так где ты был?
– Ездил за сигаретами, – почему-то соврал он, покосившись на белые краешки бюстгальтера.
– За сигаретами? – Она бросила взгляд на две открытые пачки, лежавшие за стеклянной дверцей кухонного шкафа, и вышла. Без слов. Без объяснений. Без вопросов. Валентин со злостью отшвырнул хлеб, и через минуту бросился за ней. Как она может? Вот так молча. Как ни в чем не бывало. После того, как только что рассталась с чужим мужчиной!
Он распахнул дверь спальни. Она сидела в халате перед зеркалом, смывая с лица макияж. Комочек стрингов валялся на покрывале кровати.
– А с кем ты ходила на выставку?
– Одна. Девчонки не смогли пойти.
– Одна? – Валентин задрожал. – Я видел, как ты выходила не одна.
– Ты что, следил? – ее глаза сузились. – Это был Леонид. Я случайно встретила его уже там, и он любезно согласился довезти меня до дома. И… все.
Слова падали четко и ровно. Как тяжелые стрелы из осадного арбалета. Выстраивая непреодолимый, невидимый частокол между телами. Обычные слова. Даже если это была ложь, сейчас она была сильнее и спасительнее правды.
– Валентин, ты мне не доверяешь. Поэтому тебе сегодня лучше лечь на диване в зале. Видимо, тебе там понравилось. Спокойной ночи, дорогой. Желаю тебе приятных снов. Сладких, сладких, сладких… И убери нож. А то можешь нечаянно порезаться. – Она захлопнула дверь, потом вдруг опять открыла. – И постарайся, пожалуйста, не курить на кухне.
Валентин опустил глаза и вздрогнул, увидев свою руку, сжимающую тяжелую рукоятку ножа.
* * *
«Красивая, стройная, молодая. Одета в длинное платье с вырезом на спине. Кто она? Явно какая-нибудь фотомодель». Натали стояла у окна итальянской кондитерской, куда она случайно забрела, гуляя по магазинам, и, кусая губы, наблюдала, как Ахмед сажает в свой лимузин чужую женщину. «Подлец», – со злостью подумала Натали и отошла к столику.