Официант поставил на стол горячее. Красно-рыжие ломтики жареной рыбы среди белой посуды и скатертей. Мне захотелось взять краски и нарисовать картину в стиле модерн: крупные бусинки икры, покрытые снегом.
Незаметно разговор пошел о кулинарии, потом медленно перетек на погоду и уперся в покер. Следующий тост мы решили поднять за игру – не за покер, а за игру вообще.
– Только игра и риск делают жизнь многоцветной, – высказалась Марго.
– И любовь, – добавил я.
– Просто любовь – это приторно, слишком сладко. Лучше выпьем за рискованную страсть: только рискованные люди срывают банк.
– Или проигрывают все и пускают себе пулю в лоб.
– В прошлый раз ты не был похож на пессимиста, – ее смех был прерван телефонным звонком. – Прости, забыла выключить, теперь придется ответить.
Она взяла телефон.
– Слушаю… Да, я помню, что у тебя нет денег, – раздраженно сказала кому-то Марго. – Успокойся! Нет, пока никому не звони. Завтра утром я скажу, что делать. Не волнуйся, ты получишь все, что тебе причитается… Я не могу это обсуждать сейчас, у меня важная встреча. Перезвоню позже.
Она закурила сигарету и задумалась.
– Что-нибудь случилось? – спросил я.
– Клиенты, – она глядела куда-то сквозь меня, занятая своими мыслями. – Все хотят получить больше, чем имеют… Так за что мы хотели поднять бокалы?
– За любовь.
– Да, точно – за рискованную страсть!
Марго допила вино, откинулась на спинку кресла и курила с закрытыми глазами. Тонкая сигарета с золотым ободком подрагивала в ее пальцах.
– Заказать десерт? – мой вопрос заставил ее очнуться. – Дольку апельсина и рюмочку ликера?
– Нет, спасибо – лучше кофе. Сегодня не совсем удачный день для десерта.
Официант подал кофе и унес белые тарелки с недоеденными рыжими бусинками икры.
– Как поживает твоя дочка?
– Хорошо. Ходили с ней в воскресенье в парк, – я почувствовал, как губы растягиваются в улыбке при упоминании дочери. – А как твой сын?
– Неплохо, оценки в школе нормальные. Слишком увлекается компьютером, но это болезнь всего их поколения.
Официант подал счет. Марго расплатилась, и мы вышли в холл.
– Давай немного посидим на диванчике, а потом по домам, – предложила Марго.
Я не возражал. Кожа дивана услужливо, но без подобострастия прогнулась, принимая наши тела.
– Мистер Джек, у меня есть одна просьба. – Она сняла жемчужные бусы и перекладывала их в ладонях. – Пожалуйста, не влюбляйся в меня.
– Почему? – спросил я.
– Не хочу страдать – потом, когда разлюблю тебя.
– Так это я буду страдать, а не ты.
– Ты будешь не страдать, а обижаться и злиться на меня. А я буду страдать из-за той боли, которую причинила тебе. Не хочу.