В четверг, почти месяц назад, я вышел из казино. Дождливая полночь скрывала очертания мегаполиса. Я сел за руль «Шевроле», но тронуться не успел – к машине подбежал швейцар и попросил подвезти девушку: с такси были проблемы. Я молча кивнул. Тень в плаще с капюшоном отделилась от массивных дверей и опустилась рядом. Капли воды обрызгали салон.
– Добрый вечер, – девушка говорила, не снимая капюшон, только чуть сдвинув его назад. – Спасибо, что согласился подбросить, очень благородно с твоей стороны.
– Разве настоящий рыцарь посмеет отказать леди? – ответил я на ее «благородно» и нажал педаль.
«Шевроле» неторопливо вырулил с парковки и, рассекая лужи, стал пробираться по переулку в сторону далеких огней центра.
– Ну и погода сегодня, целый день льет. А обещали теплый сентябрь, – проговорил я, пытаясь наладить контакт. – Тебе куда?
– До метро, – ответила она.
– Как успехи? Выиграла?
– Нет. Проиграла.
– Наверное, на рулетке?
– Наверное…
Она достала мобильный телефон и начала набирать сообщение. Я включил магнитолу. Салон заполнили низкие переливы бас-гитары и протяжный голос саксофона. Хорошо, что в автомобилях можно слушать музыку – это избавляет от необходимости поддерживать беседу. Прибавляешь звук и делаешь вид, что наслаждаешься. Я вел машину, искоса разглядывая незнакомку. Она отправила сообщение и теперь сидела, глядя на дорогу. Пухлые губы плотно сжаты, большие глаза щурятся от света фар встречных авто. По профилю нельзя было определить, красива она или нет. Вот если бы снять этот дурацкий капюшон.
– Как тебя зовут? – мне захотелось нарушить молчание.
– Представляться обязательно?
– Когда людей сталкивает дождь и ночь – это знак сверху. Вдруг мы встретимся еще раз?
– Зови меня Элизабет.
– Элизабет – это Елизавета. Красивое имя! Тебя назвали в честь английской королевы?
– Нет, в честь океанского лайнера.
– Забавно.
– Да уж, забавней некуда, – ее тон давал понять, что разговор не получится. Нет так нет – будем ехать молча и слушать музыку. Из динамиков выливался печальный блюз, из ночного неба – осенний дождь. Фонарные столбы, мелькающие вдоль тротуара, словно трубочки для коктейля, смешивали все в один мутный, черно-желтый пейзаж. Я пожалел, что не умею рисовать, хотя давно мечтал научиться. Элизабет сбросила капюшон и, откинув голову назад, тряхнула длинными волосами. Салон наполнился легким, разбавленным дождевой водой ароматом духов. И чем-то еще – неуловимым, далеким и немного забытым, каким-то из запахов первых ночей молодости, проведенных рядом с женщиной. «Шевроле» качнуло от удовольствия.
