Реба с удовольствием принялась рассказывать:
— Тетушка Белла повезла меня в пансион миссис Честертон, собираясь ненадолго остановиться в Лондоне, чтобы повидать Джорджа, оставить ему всякие указания, а потом мчаться домой и ехать с Вилли в Бат. По дороге нас застал ливень, но тетя Белла не хотела останавливаться, чтобы переждать непогоду, даже назвала меня неблагодарной, когда я это предложила. Робин Тирелл, маркиз Солтингем, ехал тем же путем из Лондона в свое имение и тоже очень спешил. Мы встретились с ним на самом узком месте дороги, и при попытке разъехаться наша карета перевернулась. Тетя Белла сильно ударилась головой о землю, а я упала на островок мягкой чистой травы.
Из другой кареты выскочил джентльмен в сером атласном костюме и побежал ко мне. Обшлага камзола были из темного бархата, грудь расшита серебряной тесьмой, рубашка с серебряными кружевами, на голове огромный черный парик. О, ты бы видела его, Кэрол!
Каролина представила себе этого щеголя и сразу отбросила все мысли о том, что ее незнакомец мог быть маркизом Солтингемом. Почему-то ей стало легче. Видимо, она страшно переживала бы за Ребу, которую угораздило связаться с таким деспотом.
— Хотя я ничуть не пострадала, но признаваться в этом не собиралась. Тогда бы он сразу обратил внимание на тетушку!
Поэтому я упала в обморок, и маркиз донес меня до экипажа.
— А тетушка?
— О, тетя Белла стонала, держась за голову. Наш спаситель очень встревожился, отвез нас на ближайший постоялый двор и привел доктора, который уложил тетушку в постель, а мне велел последовать ее примеру. Но едва он ушел, я заявила, что обед и немного вина сразу восстановят мои силы. Мы пообедали в отдельном кабинете.
— Как же тетушка это допустила?
— Она просто не могла возражать. Доктор напичкал ее опием, и она вмиг уснула мертвым сном. Не помню, что мы с Робином ели, но все было очень романтично.
Да уж: школьница и красавец маркиз, зажженные свечи и вино…
— Он рассказал мне о своей жене, — призналась Реба. — О том, как доктора пытались спасти ее и не сумели помочь, как он собирается отвезти жену в Италию на лечение, но у него мало надежд на лучшее. Я посочувствовала ему и даже сказала, что это настоящая трагедия. А когда хотела встать и маркиз подошел, чтобы отодвинуть мой стул, я изобразила головокружение, покачнулась, он тут же подхватил меня. — Каролине показалось, что неприятный смех подруги заполнил всю карету. — Разумеется, я «невольно» прижалась к нему и опиралась на его плечо, когда шла к своей комнате. Он взял соседний номер, поскольку считал себя ответственным за происшествие. Ночью разразилась жуткая гроза, и я помчалась к нему, забарабанила кулаками в дверь. Все выглядело естественно, когда я призналась ему, что мне очень страшно оставаться в комнате, где была только бесчувственная тетушка.