отвечаю!
ЛЕНИН. Товарищи, вы мой броневик не видели?
ПЕТР 1. Товар ищи на складе, а мы братва.
ЛЕНИН. На каком складе?
МЕНЬШИКОВ (неопределенно махнув рукой). Там.
ЛЕНИН. Спасибо, товарищи братва! (Уходит).
ПЕТР 1. Чо за фраер?
МЕНЬШИКОВ. «Ряженый», казак невского разлива по кликухе Ленин. Он, когда набухается, седлает коня, что на Аничковом мосту, и скачет на заставу народ поднимать.
ПЕТР 1. Раньше были казаки с длинными усами, а теперь все казаки с длинными носами.
МЕНЬШИКОВ. Потому что под это дело хорошую капусту отстегивают.
ПЕТР 1. Какой дурак этим клоунам бабки даст?!
МЕНЬШИКОВ. Тот, кто хочет стать директором цирка.
ЛЕНИН (вернувшись). Товарищи братва, а там – это где?
МЕНЬШИКОВ (Ленину). На Аничковом мосту твой броневик, пацан держит его за бампер. Только быстро не гоняй!
ЛЕНИН. Надо: революция зовёт! (Уходит).
МЕНЬШИКОВ (Ленину вслед). Таких, как ты, не зовут, вы сами являетесь.
ПЕТР 1 (Меньшикову). Слушай, Катьке моей конюх нужен. Может, этого нанять?
МЕНЬШИКОВ. А не слишком он лихой наездник?!
ПЕТР 1. Да Катьке конюх только для понтов нужен. Ну-ка, скачи за ним.
Меньшиков бежит за Лениным. Петр Первый идет следом.
С другой стороны выходят Мармеладова и Раскольников, одетый в пальто.
РАСКОЛЬНИКОВ. Так вы Соня Мармеладова? Ваш батюшка много рассказывал мне о вас. Как я рад, что мы наконец-то встретились!
МАРМЕЛАДОВА. Родя, ты чо – мухоморов накурился?! Ты же этой ночью обещал порубить меня на куски, если не сниму еще одного клиента!
РАСКОЛЬНИКОВ. Не может быть! Это, наверное, в горячке, я приболел немного! Прости… прости…
Он падает перед Соней на колени, целует ей руки. Мармеладова пытается высвободить свои руки.
МАРМЕЛАДОВА. Ты чо, ты чо?! Передо мной! (Перестает сопротивляться; весело). Да у тебя, видать, башню совсем повело! Ты сколько дорожек нюхнул?
РАСКОЛЬНИКОВ (встав с коленей, но не отпуская ее руки). Прости-тутка, я не тебе поклонился, я всему страданию человеческому поклонился.
МАРМЕЛАДОВА (огорченно). Так бы сразу и сказал. Опять к этому старому маньяку надо ехать?
РАСКОЛЬНИКОВ. Ты ездишь к маньякам?! Как этакой позор и такая низость в тебе рядом с другими противоположными и святыми чувствами совмещаются?
МАРМЕЛАДОВА. Да люблю я это дело, Родя. Мне одного мужика мало.
РАСКОЛЬНИКОВ. А я давеча сказал одному обидчику, что он не стоит одного твоего мизинца.
МАРМЕЛАДОВА. Я ему тоже говорила, что мизинцем неудобно.
РАСКОЛЬНИКОВ. Вон какая у вас рука! Совсем прозрачная. Пальцы, как у мертвой.
МАРМЕЛАДОВА (вырвав свои руки из его рук). Ты на что намекаешь?! Я же все сделала, как ты говорил!