- А любители в скважину замочную заглядывать есть. И подсмотрели даже.
Трудно дались ему эти слова, эта жертва, в полезности которой Кушнарев наглядно сомневался.
- Кто?
- Нужно ли?
- Необходимо.
- Олег.
- Не ожидал, - сказал Мазин искренне. - Олег здесь единственный случайный человек. Я считал, что он интересуется самолетом.
- Одно не исключает другого.
- Вы хотите сказать, что прошлое, ошибка Калугина и самолет связаны?
Кушнарев уверенно покачал головой.
- Абсолютно нет. Здесь другое, неясное. Вы полагали, что Олег появился в здешних краях сам по себе и остановился в доме Калугина случайно. Это не так. Они знали друг друга.
Архитектор смотрел на Мазина не с торжеством человека, сообщившего неизвестный собеседнику факт-сюрприз, а с грустью.
- Что из того?
- Само по себе не предосудительно, разумеется. Непонятно, почему и Миша и Олег скрывали свое знакомство. Я прекрасно помню, как Олег появился в доме Михаил его представил: "Вот юноша, в наши дебри забрался, журналист. Познакомились только что. Прошу любить и жаловать".
- Почему же вы думаете, что Калугин его знал?
- О! Это просто и несомненно.
Кушнарев полез в карманчик вязаного шерстяного жилета и извлек свернутый дважды телеграфный бланк с наклеенными полосками отпечатанных на бумажной ленте букв.
"Дагезан. Калугину.
Вашего разрешения выезжаю условие помню Олег", - прочитал Мазин.
- В куртке Михаила Михайловича находилась. Марина Викторовна попросила меня вынуть все из карманов...
На сгибах помятого бланка виднелись табачные крошки.
"Что это? Ключ или еще один мираж? Калугин и Олег не распространялись о своем знакомстве, но в крошечном поселке телеграмма могла стать известной многим. Калугин ее даже не выбросил".
- О каком условии помнит Олег?
- Понятия не имею.
- И больше вам ничего не запомнилось, не показалось странным в их общении, отношениях?
- Нет. Дня за три до трагедии я, правда, услыхал мимоходом брошенные фразы, которым значения не придал, потому что ничего привлекающего внимание в них не нашел. Уж после телеграммы вспомнил. Мы с Демьянычем о пчелах беседовали в гостиной, а Миша с Олегом вошли, и Миша спросил: "По-прежнему безрезультатно?" Тот отвечал: "За осыпью - крутой склон. Поищу в другом месте". Тогда Михаил говорит: "Нет, нет. Там ищи!" Тут он меня увидал и отошел.
- Не хотел, чтобы слышали разговор? Прервался?
- Кто знает... Мерещится.
- Выходит, Калугин советовал Олегу искать самолет там, где он и обнаружился?
Что из того? Олег давно слышал о самолете, искал его. Где-то, при вполне объяснимых обстоятельствах, он познакомился с Калугиным, рассказал о своем поиске, и тот пригласил парня в Дагезан. И разговор логичен. Олег не сумел пробиться к озеру, которое хотел осмотреть, а Калугин советует не отступать, не оставлять "белых пятен". Разумно. Но какие условия могли обсуждаться между ними? Условия, без которых Олег не мог приехать в Дагезан? Он принял условия и приехал, приехал, почему-то никому не сказав о знакомстве с хозяином. Не в этом ли заключалось условие? А куда гнет Кушнарев? Зачем он рассказал об Олеге? Почему думает, что тот "подсмотрел в скважину"?"