— Лево руль! — заорал лоцман. Он подбежал к Михаилу Петровичу, быстро заговорил,
показывая рукой на меня. Я понял, что он требует замены рулевого. Какой стыд! Матрос
первого класса называется! На лбу выступил пот. Я потерял уверенность. Если пойдем так еще
несколько минут, непременно столкнемся. Ко мне подошел старпом. Встал за спиной, и я
услышал его спокойный голос:
— Не горячись. Держи прямо на него. Нос в нос. Не бойся. Он знает, что делать, а я скомандую,
когда тебе взять вправо. Здесь свои методы расхождения. Спокойнее.
Панфилов, такая была фамилия у старпома, что-то сказал лоцману по-немецки. Тот пожал
плечами, недовольно кивнул головой. Присутствие старпома подбодрило меня. Он стоял рядом,
совсем близко. Я знал, что в случае чего он поможет.
Встречный пароход неумолимо приближался. Все напряглось во мне.
«Скорее же давай команду вправо. Скорее, а то будет поздно!»
Но старпом молчал. Наконец, когда между судами оставалось не более ста метров, Михаил
Петрович скомандовал:
— Немного право. Как только носы разойдутся, сразу же бери влево. Только аккуратно.
Мы разошлись в нескольких метрах. Я отчетливо видел лица людей на встречном судне,
слышал шум его машины, разговоры команды. Все продолжалось не более минуты.
— Гут, — проговорил лоцман, — рудерман! {3}
Я отер влажный лоб. Тяжесть свалилась с плеч.
— Понял, как надо расходиться в Киль-канале? Разошелся молодцом, — похвалил меня Михаил
Петрович и ушел на мостик.
Как я был ему благодарен! Он спас меня от большой неприятности. Снят с руля! Только
подумать. Со следующим судном я разошелся уже увереннее, хотя Михаил Петрович опять
встал за моей спиной. Он страховал меня, На всякий случай. Это был урок морской практики.
Урок отношения к людям Панфилов дал мне несколько позже.
Вскоре я познакомился со всеми матросами. Они оказались славными ребятами и подтвердили
рекомендацию, данную старпомом. Их было пять человек. Эстонец Тамбе, Саша Сергеев,
Александров, Кушнаренко и Лева Гущин. Все они имели разные характеры и вкусы, но
держались дружно, редко ссорились, а главное, любили море преданно и самозабвенно. Плавали
они не потому, что их прельщали деньги, валюта, а потому, что море было их профессией,
делом, которому они посвятили жизнь. Все хотели впоследствии стать штурманами.
А боцман был уравновешенным, неторопливым, спокойным человеком. С ним было приятно и