И чего же вы станете делать, витязь Несмеян?
Бежать, — хмыкнул Несмеян, отвечая сам себе, и понукнул коня.
Бегство помогло плохо.
Уже вечером, разжигая костёр (прятаться было без толку, всё одно его заметили), Несмеян увидел другой костёр всего в версте от себя.
Ходко идут, — отметил он про себя и сам подивился своему спокойствию. — Глядишь, к полудню завтра и нагонят.
Спал беспокойно, вполглаза — не подобрались бы. Но те видно, тоже притомились и решили, что беглец никуда не денется.
Утром седлал ещё впотемнях, то и дело поглядывая на мечущийся огонёк костра северян. Своего костра гасить не стал — авось да подумают, что он ещё спит. Прыгнул в седло и сорвался с места вскачь.
Но с рассветом стало видно, что и хитрость помогла плохо — северяне нагоняли, скакали уже назрячь. Погоняли коней и весело что-то выкрикивали — слышались уже и их голоса. То ли кони у них были лучше, то ли ещё что. Нагоняли.
Несмеян опять в отчаянии оборотился, словно ища какой-то выход, потом снова понукнул коня и, круто свернув с торной дороги, свалился вместе с конём в широкую, поросшую лесом лощину, чая хоть тут запутать следы. Хоть как-то сбить северян с толку.
Проскочил перелесок и рванул поводья так, что конь с ржанием встал на дыбы.
Прямо навстречь ему, в каком-то перестреле двигалась конная рать. Не меньше сотни. Краснели щиты, блестели кольчуги. Чьи?
Северяне?
Бежать?
Куда?!
К нему уже скакали, готовя оружие, кмети, охватывали его с трёх сторон.
— Кто таков?! — лязгнул знакомый голос, и Несмеян остановил руку, уже метнувшуюся к рукояти меча, в изумлении замер на месте.
— Корнило?!
Сблизились, и тьмутороканский кметь в восторге сбил шелом на затылок.
— Несмеяне?! Ты ли? Откуда тут?
И тут же Несмеян вспомнил случившееся с посольством Владея и сжал зубы. Радоваться было рано. Не попасть бы из огня, да в полымя.
— Про то не сейчас, — бросил он холодно. Но Корнило словно ничего и не заметил, подъехал ещё ближе.
— Да ты никак удираешь от кого? — цепко спросил он, окинув Несмеяна быстрым взглядом.
— Да пёс его знает, — Несмеян махнул рукой, гадая про себя, что тут делают Ростиславли кмети, в северской-то земле. — Гонятся какие-то…
— Ясно, — Корнило вмиг подобрался, вприщур глянул по окрестным кустам. — Много их?
— Пятеро. Может, семеро. Десяти-то точно не больше.
Несколько отрывистых приказаний — и два десятка кметей с луками, спешась, рассыпались и нырнули в чапыжник, на ходу вытягивая луки из налучий — в обе стороны. Ещё два десятка конных сбились в кучу, держа наперевес копья, оттянулись назад, готовясь, если что, прянуть внапуск.