— Всё так же, — прошептал он, озирая жило.
В распахнутую дверь, влетела небольшая рогатая сова и, сделав круг по избе, уселась прямо на лосиный рог, хлопая глазами. Так вот кто, значит, ухал на сосне.
Около ноги вновь что-то завозилось — из-под лавки выполз комок шерсти и серых иголок, высунулся острый нос с чёрной бусинкой на конце, принюхался к сапогу. Шепель спросил с любопытством:
— Как они у тебя уживаются, змея-то с ежом?
— Меня слушаются, — со смехом ответила Любава. — Я им драться запретила, а то со двора сгоню.
Девушка неслышно подошла сзади, положила руки на плечи. На кметя напахнуло сложной смесью запахов — румяна, лесные травы, багульник, смола и хвоя. Шепель закрыл глаза и замер.
С улицы вдруг раздались голоса и громкий, нахальный стук в дверь — как бы не сапогом.
— Отворяй, ведьма!
— Ну вот, — пытаясь сквозь слёзы улыбнуться, развела руками Любава.
— И часто они вот так? — каменея от ненависти, спросил Шепель. Осторожно освободился от объятий ведуньи.
— Да нет, первый раз такое, — усмехнулась девушка грустно. — Ты не трудись, я и сама их отважу.
Шепель всё же подошел к двери — на всякий случай.
Любава вышла в сени. Сквозь грохот было слышно, как она возилась с засовом, отмыкая дверь. Потом в сенях затопотали сапоги, раздался женский вскрик. Полотно двери с грохотом отлетело в сторону, и в избу из сеней ввалились трое парней. Один, низкорослый и коренастый, мёртвой хваткой держал бьющуюся Любаву.
Первый вдруг увидел перед собой незнакомого парня, открыл рот, но заорать не успел. Накипевшая злоба рванулась наружу, кулак Шепеля угодил парню в переносицу, и кметь с несказанным удовольствием почувствовал, как под пальцами ломается кость.
Взмахнув руками, парень тряпичной куклой улетел в угол. Остальные двое остановились. С рога вдруг испуганно сорвалось «чучело» летучей мыши, взвилось под потолок и заметалось по избе. Огни светцов заплясали, бросая корявые, бешено мечущиеся тени, и вдруг разом погасли. В темноте что-то крикнула Любава. Шепель уже не слышал её крика сквозь кровавую пелену сладкого бешенства. Второй парень шарахнулся в сени, запнулся за порог, исчез в темноте, и на него что-то с грохотом обрушилось. Кметь оказался лицом к лицу с коренастым, — Любавы в его руках уже не было. И тут девушка закричала совсем рядом:
— Нет! Не убивай его, витязь!
Наваждение спало. Шепель остановился, тяжело дыша и вытирая с губ пену. Парень стоял, как соляной столп.
— Что это с ним?
— Это я его, — вздохнула Любава. — Я же сказала, что кое-что могу. Но без тебя я от троих не отбилась бы. Спаси тебя бог.