Промышленная революция есть вызов территориальному мышлению. Капитализм не хочет видеть территории как главное богатство народов. В урезанном и натуралистическом (то есть лишённом его деятельностной действительности) виде территория "просачивается" в представление о факторах производства как "земля" (наряду с трудом и капиталом). Но в полит-экономии капитализма и речи быть не может о продолжительных, исторических процессах накопления и концентрации. Разум рынка сиюминутен.
Социалистическое же государство предусмотрительно, оно властвует во времени, оно озабочено будущим - не утопией будущего общественного строя, а действительным будущим территории, народного дома как реальным объектом власти. Поэтому социалистическое государство представляет собой мышление другого уровня.
Капитализм последовательно, от первой (собственно Марксовой) фазы конкурентно-рыночного состязания многих капиталистов, через вторую, монополистически-империалистическую фазу (ленинскую и сталинскую), и в третьей, современной стадии - глобальной (эксплуатирующей через финансовый механизм весь мир в интересах государств британской политической нации и их клиентов - государств Западной Европы), старается убедить индивида отказаться от дома, от места, от территории и переселиться в атерриториальный универсум товаров, что принесёт индивиду свободу и счастье, прежде всего, освобождение от власти и государства - то есть от разума.
Правда, тогда и сам индивид должен полностью и окончательно стать товаром. Для этого ему уже не нужно продавать рабочую силу и отчуждать свою жизненную энергию в виде абстрактного труда (хотя изгои будут ещё делать и это). Ведь после этого остаётся ещё неурегулированный, нерыночный человеческий, субъективный остаток, ведущий классовую, политическую борьбу. Индивид третьего, тоталитарного, глобального капитализма продаёт себя самого, вместе со всеми своими проявлениями. Он свободен от какой-либо возможности стать субъектом. Индивид глобального, тоталитарного, третьего капитализма целиком и полностью определяется своей стоимостью. Она заменяет субъектность. Отсюда - такие внешне благонравные и "продвинутые" рассуждения о "человеческом капитале". Однако за ними стоит вполне людоедская деятельностная реальность расходования людей и обмена их друг на друга в соответствии с их стоимостью с их полного на то согласия.
Территории и их народы, "обезжириваемые" глобальным капитализмом, подлежат в конечном счёте разрушению и целенаправленной деградации, дроблению в товарную массу. Допустить сохранение этих территорий значило бы сохранить опасный источник мышления и государственности планетарных масштабов, конкурентный центру управления миром. Допустимый уровень разумности не должен превышать финансовой разумности, взирающей на мир товаров, за которым не видно мира деятельности. С самим миром деятельности финансовый (рыночный) разум справиться не в состоянии. Поэтому знание деятельности остаётся тайной глобального капитализма - как и двух капитализмов перед ним.