Матвей и не думал сопротивляться. Он без сомнения поставил бы подпись и написал продиктованные слова, но, неуклюже поцарапав ручкой бумагу, обнаружил, что чернила в ручке иссякли.
– Ручка не пишет, – сообщил он Каморкину.
– Как не пишет? Ты опять за свое? – Участковый явно готовился к бою.
– Возьмите сами и попробуйте! Чернила закончились! К тому же я правой рукой плохо пишу. Я – левша!
– Будешь писать такой, какой надо! – заорал Каморкин, но ручку выхватил и принялся лихорадочно копаться в ящиках, отыскивая новый пишущий инструмент.
Старшина суетливо рылся в столе, но, судя по всему, ему была положена только одна ручка в год. Зато он находил много других занятных вещей. Часы «Кассио», электронные, конфискованные у водителя грузовика. Портмоне «Шанель», женское, конфискованное у девушки без паспорта. Зажигалка «Ронсон», брелок с Эйфелевой башней, зажим для денег «Дюпон» и даже подводка для глаз «Кристиан Диор» – все это проживало на постоянной основе в столе Сереги Каморкина. Ручки не было.
– Сиди тихо! – приказал старшина и вышел в коридор, надеясь, что где-нибудь раздобудет пишущую ручку.
Мотя тем временем занялся любимым делом. Он стал читать рукопись. Огромное количество грамматических ошибок поразило гораздо меньше, чем фантазии милиционера. То, что описал в своих бреднях старшина, тянуло на сценарную заявку полного метра. Когда Матвей читал безграмотные каракули участкового, он пытался представить ситуации в образах. Это ему удалось. Проступки итальянского мафиозо показались жалкой пародией на совершенное Мотей преступление. Главный герой – естественно, старшина Каморкин – заслуживал по сюжету если не барельефа в Кремле, то хотя бы ордена за заслуги перед Отечеством. Злодей, которого одолел старшина, не имел аналогов в мировой практике, потому что был невероятно изощрен, коварен и предусмотрителен. Матвей с трудом узнал себя в описании, и то потому что совпадала последовательность действий. Вынес – сложил – убежал. Правда, многое не совпадало. Угрожал ножом продавцу, соучастники держали под прицелом, многочисленные побои, травма черепа, огнестрельное оружие, сопротивление властям, нанесение телесных повреждений представителю закона…
Матвейка даже не смог поставить себя рядом с описанными событиями. Как раз в момент, когда он пытался это сделать, появился старшина с огрызком карандаша в руке.
– Пиши.
– Карандашом? – удивился Мотя.
– Не бзди. Я потом обведу.
Матвей не знал, как сказать, чтобы мент не обиделся. Подумав секунд двадцать, он осторожно начал:
– Тварищ старшина, я не смогу подписать этот протокол, потому что это – вранье.