Вот и конец сказки про доброго клоуна, который любил шлепать по лужам. Я огляделся. Лунного света было достаточно, чтобы различить предметы. Просторная комната, скорее всего, кабинет – книжные полки до потолка, на стенах – картины в тяжелых золоченых рамах. Рядом с диваном – массивный деревянный стол, украшенный витиеватой резьбой. На столе – телефон, плоский монитор компьютера и бронзовая чернильница с изваянием обнаженной нимфы, укладывающей волосы. Тяжелые портьеры обрамляют зарешеченное окно. Умно. Снаружи решетки служат защитой от воров и одновременно превращают помещение в камеру. Со всеми удобствами. «Надо было все-таки прихватить зубную щетку», – усмехнулся я и направился в угол кабинета, где заметил свой клетчатый плащ и пиджак, брошенные на стул.
Как я и ожидал, ни мобильного телефона, ни документов в карманах не оказалось. С руки исчезли часы.
Было нетрудно догадаться, что комфортабельная тюрьма – особняк Штейнов. Видимо, когда я потерял сознание от удара, мне сделали инъекцию какой-то гадости и привезли сюда. Удар был сильным, но пришелся вскользь, иначе нос был бы сломан, а так – только ссадина. Я шмыгнул и тут же пожалел об этом: из носа потекла кровь. Я достал платок и запрокинул голову, чтобы остановить кровотечение.
Снизу доносился приглушенный телевизионный диалог, прерываемый всплесками смеха, изредка раздавалось хлопанье дверей. Обитатели особняка еще не спали. Уняв кровь, я тихо подошел к двери и повернул ручку.
– Что надо? – раздался сердитый окрик с другой стороны.
– Виски, – попросил я, узнав голос охранника. – И сигарету.
– Здесь не курят!
Замок щелкнул. Из предосторожности я отступил на пару шагов.
Дверь распахнулась. Яркий свет ударил в глаза. Верзила окинул меня оценивающим взглядом, осклабился и закрыл дверь. Ключ повернулся в замке.
Я вернулся на диван. Интересно, Кэт знает, что я здесь? Скорее всего, нет. Иначе пришла бы на помощь. Ну что ж, теперь Полина Ивановна, если захочет, может каждый день кормить меня пирогами.
Открылась дверь.
Вспыхнула хрустальная люстра под потолком.
– Антуан, ты жив? Вижу, что в порядке, а я-то начал переживать: мертвецы и сумасшедшие долгов не возвращают, – г-н Штейн прошел мимо дивана и, усаживаясь в кресло за столом, приказал охраннику дать мне виски.
Я пил виски медленно, смакуя каждый глоток, и молил, чтобы в меня вселилась отвага Макгрегоров, Макдональдов и всех других шотландских кланов. Г-н Штейн молчал.
– С ирландской компании деньги ушли тремя платежами: два миллиона, шесть миллионов и семнадцать миллионов. Ты можешь объяснить, что это за цифры? – наконец спросил он.