Я закрыл глаза, но понял, что усну не скоро. На внутреннем экране воображения тут же возникло фиалковое платье и упругая девичья грудь. Говорят, модницы девятнадцатого века, чтобы соски грудей выглядели упругими, натирали их кусочками льда, который специально носили с собой для этой цели.
Что говорить – кузина Сью необычная девушка. Смелая, гордая, дерзкая и… противно-привлекательная. Не даром Влад ее выбрал.
– Почему ты назвал клоуна Флюп? Такого имени нет.
– Потому что он обожает шлепать по лужам и слушать, как хлюпает под ногами вода. Хлюп, хлюп. Флюп, Флюп. – Я стоял на Вестминстерском мосту и болтал с племянницей по мобильному. Лучи утреннего солнца вспыхивали на шпилях парламента, как будто играли в догонялки. Ребристые стены башни с часами Биг Бен отражались золотистым вельветом в зеркале речной воды.
– Как же твой Флюп хлюпает по лужам? – возразила Даша. – Он промокнет, и у него замерзнут ноги. Мне бабушка не разрешает шлепать по лужам.
– У него непромокаемые ботинки. Их специально шьют для клоунов самые известные модельеры.
– Ботинки резиновые, что ли? – недоверчиво спросила Даша.
– Нет, не резиновые. Они сделаны из очень дорогой кожи.
– Я тоже такие хочу. Привезешь мне из Лонодона?
Она смешно выговаривала: «ЛОНОДОНА».
– Боюсь, твоего размера не найду. По сравнению с Флюпом ты – великан.
Даша засмеялась, потом закричала бабушке, что дядя Антон придумал сказку про клоуна.
– А ты когда приедешь? – снова послышался в трубке ее голос.
– Послезавтра.
– Так скоро? Ты же говорил, что надолго улетишь?
– Я решил вернуться раньше. Ну, все. Пока. Пойду выбирать тебе подарок, куклу.
– Не надо, ты мне недавно дарил куклу. Лучше наряд для Барби!
– Хорошо. Целую…
– Подожди, подожди, дядя Антон, а ты придумаешь новую историю про Флюпа?
– Обязательно.
Я поднял глаза. На фоне бледно-голубого неба грациозная башня казалась еще стройнее. Может, архитектор представлял ее чопорной английской леди, одетой в прямое длинное платье, на голове – готическая шляпка-колпак? А белый циферблат часов – эдакое причудливое украшение с вкраплениями изумрудов… «Нет, – продолжал фантазировать я, – это необычное дизайнерское декольте, в котором видна не верхняя, а нижняя часть груди и пупок». Я улыбнулся. Макс бы наверняка оценил такое сравнение. При мысли о друге-кутюрье на душе стало тяжело. Когда он занимал деньги, то лукавил не по злому умыслу, а от безысходности. В отличие от нас, прагматичных дельцов, верящих только в скупые цифры, Макс ни на секунду не сомневался, что талант принесет ему славу, а всем нам – деньги….