– Точнее, ланч. Ты же вчера сказал, что тебе нравится этот модельер. Смотри, какое чудесное колье, просто обалдеть. – Симона показала на украшение. – Разбогатею – обязательно куплю. Представляешь, длинное черное платье с открытыми плечами, а на шее – такое жемчужное колье.
– Добавить длинный мундштук с сигаретой – и можно снимать в кино, – согласился я, усаживаясь за столик.
– И взять у Макса на прокат его рыжую кошку, и черную тоже.
Мы оба тихо рассмеялись.
– Извини, что напугала тебя утром, – сказала Симона. – Хотела пошутить. Думала, что ты не спишь, а притворяешься. Я всю ночь просыпалась от скрипа кровати. Ты ворочался и даже разговаривал во сне.
– Живот болел, – невразумительно ответил я.
Официант подал крекеры с мягким сыром и зеленью.
– За наш фильм! – Симона подняла бокал. – Ты не забыл, о чем мы вчера договорились?
– Не забыл. Снимаем документальную хронику про Макса. Прибыль делим семьдесят на тридцать.
– Пятьдесят на пятьдесят! – Симона возмутилась так искренне, что привстала на стуле. И тут же болезненно скривилась и потерла рукой спину. – Пошел ты со своими приколами. Опять спина разболелась. Софа была такой жесткой, словно все пружины дыбом.
– Перебиралась бы ко мне, – пошутил я, искреннее жалея девушку.
Симона состроила гримасу:
– В другой раз – непременно. Если не сбежишь курить.
Теперь пришел мой черед изобразить смущение, но Симона заговорила о другом.
– Знаешь, о чем я ночью размышляла? Почти все известные кутюрье работают на какой-нибудь модный дом и при этом выпускают одежду под собственным брендом. Так обидно, что у Макса нет своего личного бренда! Пусть, кроме ZET MAX, будет еще один, например, «Макс Заступкин».
– Лучше «Заступкини» – на итальянский манер, – предложил я, согревая бокал с шампанским между ладонями. – Так хоть будет звучать. У него слишком простецкая фамилия. Извини, конечно.
– Ты прав, – Симона улыбнулась. – Все эти русские фамилии звучат нелепо: «Чугунов, Кроликов, Сластилина». То ли дело – «Маккартни»! Сразу проникаешься уважением, и деньги платить не жалко. Или «Дольче и Габбана». Мало кто знает, что это такое, но звучит привлекательно.
Симона начала рассказывать о российских модельерах и коллекциях на последней Russian Week. За ее спиной весело мерцали украшения GIVENCHY. Если чуть прищурить глаза, начинало казаться, что искорки бриллиантов распадаются на цвета радуги. Наверняка в каждой женщине живет радуга – надо только наклонить голову под нужным углом и быть чуточку пьяным, чтобы разглядеть цвета, – подумал я. Симона аппетитно хрустела крекером, слизывая с губ приставший сыр. И почему с похмелья всегда хочется забраться с кем-нибудь под одеяло и заняться любовью?